О чем
Фильм рассказывает вымышленную историю затерявшегося в космосе советского космонавта, который, вернувшись на Землю, не находит здесь ни души. Оставшись наедине с собой, он неизбежно оглядывается назад, в прошлое, пытаясь осмыслить собственную жизнь и понять, что в ней было действительно важного. При этом в картине есть документальная основа — дневники генерал-полковника Николая Каманина, руководившего отбором и подготовкой первых космонавтов, в которых он рассказывает о советской лунной программе. Фантастический сюжет фильма вырос из мифа, пущенного итальянскими журналистами и бытовавшего во времена холодной войны: якобы русские запускают космонавтов в космос и не возвращают обратно на Землю, потому что для этого еще не найден способ. Эта линия переплетается с запутанной историей любовного треугольника.
Трейлер фильма «Космонавт»
Краудфандинг и трансмедиа
У фильма «Космонавт» более 5 тыс. сопродюсеров — им считается каждый, кто вложил в его производство как минимум 2 евро. Взамен продюсер получает упоминание в титрах (создатели обещают побить мировой рекорд по длине титров), памятный сувенир и чувство причастности к большому и красивому миру кино. А также, в зависимости от суммы участия, доступ к дополнительным продуктам, которые расширяют зрительский опыт. К ним относятся мобильные приложения, печатные издания, документальные фильмы, конкурсы, игры — одним словом, все, что каким-то образом дополняет характеры героев, рассказывает о фильме и эпохе. Разумеется, купить их может любой желающий, не только продюсер. Эта система называется трансмедиа, именно она, уверены создатели, поможет им не только окупить проект, но и получить прибыль.
Идея проста: стоимость цифровой копии сегодня равна нулю, и пользователи не готовы за нее платить. А вот за уникальный опыт, впечатление или дополнительную информацию — готовы. И все это создатели с радостью предоставят: значок или футболку на память, книгу, диск. Их цена сопоставима со стоимостью билета в кинотеатр, а охват аудитории гораздо шире, объясняет исполнительный продюсер проекта с российской стороны Юлия Блатун: «Количество экранов в кинотеатрах ограничено, тем более для артхаусного фильма, в интернете же фильм потенциально посмотрят в разы больше людей, просто потому что бесплатно. И если даже небольшая часть зрителей заинтересуется и захочет приобрести что-то из продуктов трансмедиа, мы как минимум должны окупиться».
Creative Commons: стать соавтором
«Космонавт» использует альтернативную копирайту лицензию Creative Commons, которая разрешает не только копировать, но и редактировать по собственному усмотрению любые элементы, будь то изображение, звуковая дорожка или сценарий, и делиться результатами с друзьями. Единственное условие — некоммерческое использование нового продукта, созданного на основе оригинала. Таким образом, лицензия Creative Commons также расширяет потенциальную аудиторию фильма.
Организовать свой кинопоказ
Любой желающий может организовать премьеру 14 мая или кинопоказ в любой другой день на собственной площадке. Для этого достаточно направить создателям фильма стандартную заявку с указанием формата (просто показ, обсуждение, вечеринка) и технических требований (цифровая копия, DVD, пленка, интернет-версия). При этом расходы организатор берет на себя, а половину дохода, если речь идет о коммерческом показе, отдает авторам.
Два крупнейших показа в день премьеры состоятся в Мадриде и Барселоне, где фильм выйдет одновременно на шести экранах. Зрители вольны оплатить только кинопоказ или же заплатить чуть больше и принять участие в афтепати и других событиях, в том числе в лотерейном розыгрыше космического скафандра, использованного в фильме.
«Фантастические обстоятельства — это лишь повод для разговора о человеке»
Николас Алкала, режиссер фильма «Космонавт»
— Изначально вы собирались снимать короткометражку, в итоге получился не только полнометражный фильм, но и масштабный мультимедийный проект. Как развивалась идея?
— Все началось с того, что мой друг Бруно прислал мне книгу с историей о пропавшем космонавте. Я стал копать дальше — наткнулся на несколько подобных легенд. Что меня привлекло в них, так это сюжет о полной потере связи с Землей. Я чувствовал, что это может стать прекрасной основой для любой истории. Я начал исследовать тему космической гонки и лунной программы, прежде всего с советской стороны: на Западе многое известно об американской программе, а вот советская по большей части остается terra incognita. Я все глубже погружался в тему, постепенно стал вырисовываться сценарий. Сначала он строился вокруг трех выдуманных персонажей, потом я решил добавить исторической фактуры, поместил их в реальный мир.
— Почему вы выбрали жанр научной фантастики для своего фильма?
— Мне кажется, научная фантастика — один из лучших жанров по одной простой причине: он концентрируется на человеческих эмоциях. Я здесь не говорю о блокбастерах, где главное — зрелищность. Талантливых писателей-фантастов, таких как Станислав Лем или Артур Чарльз Кларк, интересует прежде всего человек, и неважно, где он находится — на Марсе, в открытом космосе или где-то еще. Так и для меня фантастические обстоятельства — это лишь повод для разговора о человеке. Но это не значит, что я теперь всю жизнь буду снимать научную фантастику. Для меня первична история, мне интересны альтернативные, неклассические формы нарратива.
— Я знаю, что вы большой поклонник Андрея Тарковского. Повлияла ли его эстетика на ваш фильм?
— Тарковский перевернул мое представление о кино. Ни один из других хороших или даже великих режиссеров, которых я смотрел до него, не вызывал во мне таких чувств. Пожалуй, главное в его фильмах — это жизнь, которую он привносит в картину, и ярко выраженное присутствие режиссера. Его личность, его внутренний мир проявляются в каждом кадре. В этом смысле «Космонавт» использует его метод. Во всем — от выстраивания отношений между персонажами до работы с кадром. Конечно, сегодня очень трудно снять фильм, близкий по духу Тарковскому, но в нашей картине его влияние очень заметно, особенно его поздних работ.
— Сильная эмоциональная, личностная вовлеченность в кино, как у Тарковского, — довольно тяжелый психологический груз. Насколько вы чувствовали такую вовлеченность? Трудно было?
— Думаю, это было самое сложное время в моей жизни. Труднее всего оказалось совмещать творческую часть работы с организационной, продюсерской, постоянно переключаясь с одного на другое. Первая требует гораздо большей концентрации, душевных затрат — художник должен не просто открыться миру, но стать уязвимым, чего не может позволить себе менеджер, который полагается на рацио и логику. Поэтому порой, когда нужно было сосредоточиться на сценарии или съемках, от этого «внутреннего продюсера» было очень сложно избавиться.
— По каким критериям вы подбирали актеров?
— Что касается исполнителей трех главных ролей, я просто увидел и влюбился в них. Понял, что они мои персонажи. Это мой первый фильм, и я знал, что буду очень много работать с актерами. Я понимал, что, во-первых, они должны быть очень профессиональными, а во-вторых, в чем-то похожими на моих героев. То есть мне хотелось, чтобы они просто были самими собой, но в предлагаемых обстоятельствах.
— Вы не чувствовали, что вступаете на зыбкую почву, снимая фильм в реалиях Советского Союза, о людях, о жизни которых вы мало что знаете? Были какие-то сомнения?
— Да, сомнений было много. Несмотря на то что я серьезно погрузился в тему, много читал, несколько раз приезжал в Россию, встречался с космонавтами в Звездном городке, в какой-то момент я понял, что полного, окончательного знания не может быть в принципе. Думаю, есть два типа режиссеров: одни рассказывают истории, которые знают, они укоренены в местной почве; другие — космополиты, которые используют незнакомую им среду, чтобы рассказать историю под определенным углом, чужая фактура становится в этом случае художественным приемом. Так, любовная история в кино может быть рассказом о том, что ты сам пережил, а может — твоим представлением об отношениях между людьми.
Я много путешествовал, был в Африке, Южной и Северной Америке. Когда же приехал в Россию, то впервые в жизни почувствовал, что здесь совершенно другая культура, другой тип мышления и другое ощущение жизни. Это довольно трудно объяснить: в Европе, Южной и Северной Америке люди мыслят более-менее одинаково, в России все по-другому. Мне казалось, что я встретил что-то такое, что я никогда не смогу понять до конца, — как раз то, чем проникнуты фильмы Тарковского. И тогда я решил сдаться — снять свою собственную историю. Не знаю, возможно, русские скажут, что это западный взгляд на их культуру, что я многого не понимаю.
— Что касается визуального ряда, операторской работы — какое изображение вы хотели получить?
— Качество изображения было для меня крайне важным. С оператором я работал уже лет шесть, а оператора-постановщика нашел не сразу — мне нужен был человек, который бы разделял мое видение. Еще мне очень повезло с художником-постановщиком, его помогла найти латвийская киностудия, с которой мы работали. Он удивительный человек — при небольшом бюджете смог создать потрясающе реалистичные декорации России 1970-х годов. Чтобы получить нужное изображение, мы также прибегали к разного рода техническим уловкам, например некоторые сцены снимали, направив свет в камеру, — что немного размывает изображение. В отдельных сценах мы снимали на фоне мутных зеркал. Все это дает своеобразный ретроэффект и ощущение погружения в прошлое.
— Вы несколько раз переписывали сценарий, в том числе во время съемок. Что не устраивало в каждой предшествующей версии?
— Сценарий не был для меня каноном, от которого нельзя отступить. Скорее это была путеводная нить, задающая направление истории, которую я хотел рассказать. С самого начала я знал, что дам актерам большую свободу, возможность импровизировать, добавлять что-то от себя. А вообще сценарий менялся по разным причинам, как в процессе развития художественного замысла, характеров персонажей, так и в силу каких-то технических или финансовых проблем во время съемок. Бывало, что в процессе я понимал, что отпадает необходимость в тех или иных сценах. На эволюцию персонажей повлияли и человеческие отношения между актерами вне съемочной площадки. Такие вещи нельзя предвидеть, но они добавляют красок их персонажам, делают их более сложными. Думаю, режиссер должен быть очень чутким и открытым к тому, что происходит вокруг него, с людьми, с которыми он работает, ощущать атмосферу перед камерой и адаптироваться к ней. Тарковский это умел. И это еще один из важных принципов, которому я у него научился.
О России без «клюквы»
Юлия Блатун, координатор проекта с российской стороны
О начале проекта
— Когда проект начинался, я была студенткой факультета международной журналистики МГИМО. Я и моя подруга Маша выиграли грант на обучение в мадридском университете Комплутенсе. И мы сразу так увлеклись процессом обучения там, что по прошествии нескольких месяцев учебы толком ни с кем даже не подружились. Для знакомства мы решили устроить русский ужин. Незадолго до этого на курсах фотомастерства я познакомилась с Николасом и Бруно. Выяснилось, что они работают над одним проектом, связанным с Россией. Они попросили меня помочь с переводом текста на русский язык. Я их пригласила к нам на ужин. Ребята пришли и привели с собой друзей. Тем вечером у нас дома была такая богемная атмосфера!.. За столом, где мы лепили пельмени, собрались будущие и уже работающие сценаристы, кинорежиссеры, писатели, политологи. Между делом они рассказывали о своей «сумасшедшей» идее снять короткометражный фильм о затерявшемся в космосе советском космонавте. Сделать это они хотели на средства, собранные с миру по копейке. Для этого ребятам нужна была поддержка российского посольства — просто на словах, — чтобы они могли дальше связываться с российскими структурами. Нам всем идея понравилась, так все и закрутилось.
О правде жизни и черном рынке скафандров
— Часто кинокартины иностранных режиссеров о России — полнейшая «клюква». Я считала себя обязанной не допустить этого и помочь ребятам сделать так, чтобы фильм был правдивым, несмотря на то, что в его основе лежит легенда. Мы сделали все что могли: нашли настоящие вещи, одежду той эпохи, организовали съемки. По счастливому совпадению Машин папа военный — он и прислал в Мадрид военную форму. Я занималась поиском скафандра, это целая детективная история! Приходилось связываться и с «серым», и с черным рынком. Как нам объяснили в Звездном городке, все скафандры, будь то тренировочные или рабочие, после использования утилизируются, некоторые передаются в музеи, но ценность представляют лишь те из них, которые надевали космонавты первого, второго и третьего эшелонов. Все скафандры шились и шьются под конкретного человека. Делать копию скафандра мы не хотели, хотя могли — у нас работает очень хорошая команда костюмеров.
У некоторых космонавтов в личной коллекции остались собственные скафандры (это, правда, редчайшие случаи). К тому же у нас была дополнительная проблема — очень высокий главный герой. А в 1960-х годах космонавты были преимущественно невысокого роста, что было связано с определенными техническими требованиями.
Мы стали думать, как достать настоящий скафандр. Начали с туристических рынков, где можно было найти космическую атрибутику. Торговцы по цепочке передавали нас разным людям, так или иначе связанным с этой темой. После долгих поисков нам удалось раздобыть два костюма, причем по цене в десятки раз дешевле, чем, скажем, на аукционе Sotheby’s, где они стоят от 40 до 100 тыс. долларов.
В фильме вы увидите, что главный герой одет в скафандр оранжевого цвета. Изначально такие костюмы были разработаны для высокоскоростных полетов на сверхзвуковых самолетах. Позже их приспособили для полетов в космос. В таком был и Юрий Гагарин во время своего первого космического полета.
О съемках
— Снимали фильм в России, Латвии и Испании. В России постоянно возникали какие-то сложности, главным образом бюрократические, что не позволило, например, организовать полномасштабные съемки в Звездном городке, как планировалось изначально. Тем не менее мы сняли там несколько хороших планов. Тогдашний мэр Звездного городка Николай Рыбкин нас очень поддержал. Съемки в Звездном городке для нас были очень важны: это место, которое совершенно не изменилось с 1960-х годов — те же дорожки, та же плитка, ни рекламы, ни магазинов.
Возвращение космонавта на Землю мы снимали на одном из подмосковных аэродромов. В Подмосковье мы случайно обнаружили очень живописную заброшенную церковь, как будто из фильма Андрея Тарковского. Эти съемки у церкви были большой кинематографической удачей. Представьте себе: 1 апреля, снега в Подмосковье еще по пояс, но уже капель и яркое солнце. Ты входишь в этот храм и как будто попадаешь в другое измерение — в ту параллельную реальность, в которой оказался вернувшийся на опустевшую Землю космонавт.
Карола Родригес, исполнительный продюсер
— Это было настоящее безумие, но было здорово. «Космонавт» — мой первый опыт кинопродюсирования, и думаю, о лучшем я не могла мечтать.
Пожалуй, лучший момент связан со съемками в Латвии, на даче Брежнева под Юрмалой, потому что нам удалось договориться об этом, и день прошел безупречно, без единой накладки, что бывало не так часто. А на съемках сцены приземления космонавта (это было на аэродроме под Москвой) нам предложили прыгнуть с парашютом — и все до одного участники съемочной группы прыгнули. Это незабываемое ощущение!
Кроме того, во время работы над фильмом у нас сложилось шесть пар, и спустя два года пять из них по-прежнему вместе.
В то же время у нас было и много неприятностей, сложностей во время съемок. Мы не раз правили сценарий, потому что актеры не соглашались играть ту или иную сцену. Приходилось менять на ходу. Труднее всего было, когда наши планы срывались по не зависящим от нас причинам. Так, когда уже все было готово для съемок в Звездном городке, вдруг выяснилось, что британскому актеру, занятому в съемках, отказали в российской визе. В итоге эти сцены мы вынуждены были снимать в Риге.