Уходящий год запомнится многими событиями — прежде всего всемирной эпидемией смертельного вируса. Но параллельно с тем, как COVID-19 захватывал все новые страны, по миру шагало и другое глобальное явление. Именно 2020-й останется в истории как год всемирной славы движения Black Lives Matter (BLM, «Черные жизни важны»).
Сторонники движения за права чернокожих пожертвовали различным связанным с BLM инициативам суммарно более $10,6 млрд, а марксистам, создавшим это движение, удалось вывести на улицы неравнодушных людей, которые раньше выражали свое мнение лишь в социальных сетях. Протесты, разгоревшиеся после гибели чернокожего Джорджа Флойда, не только стали, возможно, крупнейшими в истории Соединенных Штатов, но и перекинулись на десятки других стран. Идеи протестующих нашли поддержку во всех частях света и заново подняли вопросы расовой справедливости и колониальном прошлом.
Тропическое угнетение
В первую очередь протест американцев услышали южные соседи. Чернокожее население Латинской Америки составляет чуть менее 40 млн человек. Наибольшая доля приходится на Бразилию. Этнорасовые проблемы — заметная часть бразильской политики. 20 ноября в стране проводится «День черного самосознания», приуроченный к казни Зумби — предводителя королевства беглых рабов, жившего в XVII веке.
До этого памятный день был приурочен к отмене рабства 13 мая, но от этой даты отказались — память о собственной борьбе за свободу сочли более привлекательной, чем о свободе, дарованной государством. День «афробразильскости» становится популярнее в последние годы и получил статус официального памятного дня уже в пяти бразильских штатах. Мероприятия, связанные с наследием выходцев из Африки, обычно проводят в течение недели до и после памятной даты.
По данным переписи 2010 года, в Бразилии проживает порядка 14,5 млн чернокожих, а всего негритянские корни имеет 91 млн человек, или 50,7 % населения Бразилии.
В этом году «афробразильская» неделя прошла совсем иначе, чем обычно, — и не только из-за пришедшей из США популярности BLM. 19 ноября в городе Порту-Алегри охранники французской сети магазинов Carrefour до смерти избили мулата Жоао Альберту Силвейра Фрейтаса, угрожавшего женщине. История моментально разлетелась по бразильским СМИ и вызвала общественный резонанс.
Как и в ряде североамериканских случаев, внимание многих привлекло не сомнительное криминальное прошлое погибшего, а заснятые на камеру жестокие действия охранников. Один из них к тому же оказался работником полиции, а полицейские в Бразилии имеют дурную славу безнаказанных убийц чернокожих. В канун памятной даты такое событие вызвало массовый гнев. На месте убийства начались демонстрации черных активистов, быстро переросшие в массовые столкновения с полицией. Злополучный магазин разгромили, разворовав часть товаров. Порту-Алегри, известный как один из самых «белых» городов менее чем с 9% черного населения, стал национальным очагом протестов — они перекинулись на Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу, Белу-Оризонти и т.д.
Помимо общих лозунгов о справедливости, демонстранты призывали бойкотировать Carrefour и громили филиалы этой сети.
Афробразильскую повестку берут на вооружение и легальные политические силы. Партия Трудящихся и другие левые движения продвигают темы расового равенства еще с 1990-х годов. В ответ на громкое убийство мулата левые политики решили бороться с памятниками: они предложили демонтировать около 180 монументов в честь личностей, «связанных с расовой дискриминацией», перенести их в музеи и снабдить подписями об их причастности к притеснению расовых меньшинств. Под раздачу попали национальный герой Бразилии Тирадентис, Христофор Колумб и многие другие. Также парламентарии часто сетуют на слабое представительство чернокожих и мулатов в Национальном Конгрессе, хотя их доля там выросла на 5% и составила четверть от числа всех депутатов по итогам прошедших в 2018 году выборов.
Бразилия с ее огромным населением и большим процентом чернокожих — скорее исключение из общей ситуации в Латинской Америке: как правило, проблемы расовой дискриминации в ее странах не считаются важным политическим вопросом. Обращаются к ним разве что в Колумбии — там чернокожие особенно часто становятся жертвами войны с наркокартелями. Как и в других местах региона, там перекос среди убитых в сторону чернокожего населения не объясняют чем-то кроме борьбы с криминалом. Так раньше было и в США — а сейчас американский пример вполне может заставить латиноамериканцев иначе взглянуть на положение разных этносов в обществе.
Черный Британский
В Соединенном Королевстве живет совсем не так много выходцев из Африки, как в Бразилии, — приезжие и родившиеся на территории Великобритании чернокожие составляют около 1,9 млн, или всего около 3% населения. Однако в вопросах расовой справедливости британцы порой перегоняют заокеанских партнеров, включая США. Героев Толстого с темной кожей можно было увидеть в британских театрах задолго до того, как на «Оскаре» ввели расовые квоты, а число политиков, представляющих эту группу населения, за последние годы выросло в разы — даже в рядах консервативной партии.
Оттого неудивительно, что расовые протесты в британских городах стали нормой почти тогда же, когда в США. Активисты, как и их американские коллеги, устраивали демонстрации в память о жертвах полицейского насилия, а в 2016 году даже заблокировали аэропорт Лондона и ряд ключевых дорог. Акция была приурочена к годовщине гибели Марка Даггана — предполагаемого члена банды, застреленного полицией.
После того как кадры с американских протестов из-за Джорджа Флойда появились в мировых СМИ, британские борцы за права меньшинств немедленно присоединились. Лозунги совпадали, и сценарии выступлений были похожи — на лондонской Трафальгарской площади тысячи людей встали на одно колено в память о погибшем американце и других мужчинах и женщинах, объявленных жертвами расовой несправедливости.
Вскоре протестующие перешли к столкновениям с полицией — с обеих сторон пострадали десятки людей — и вандализму.
В Бристоле они сбросили с постамента и утопили в реке статую Эдварда Колстона — политика, торговца и филантропа, который в течение 2 лет возглавлял Королевскую африканскую компанию, у которой в английских владениях была монополия на торговлю чернокожими рабами.
В Лондоне они исписали оскорбительными граффити статую премьер-министра Уинстона Черчилля и попытались сжечь национальный флаг на мемориале жертвам войны. Это вызвало резкое негодование нынешнего главы правительства Бориса Джонсона.
Абсурдно и постыдно, что этому монументу угрожает атака со стороны демонстрантов. Да, Черчилль порой высказывал мнения, которые были бы неприемлемы в наше время, но он был героем, и он заслуживает этого памятника.
Борис Джонсон, премьер-министр Великобритании
Отголоски движения проникли и в спорт: в 2020 году английские футболисты стали перед матчем преклонять колено в знак расовой солидарности. Случаи, когда фанаты выражают недовольство этим жестом, называют возмутительными проявлениями расизма.
Корни правы
Вместе с Великобританией новая политическая волна коснулась и ее бывших колоний — стран Содружества. Движение, идентичное Black Lives Matter и повторяющее его лозунги, уже несколько лет активно работает в Австралии. Выходцев из Африки там немного, и потому активистов заботят в первую очередь проблемы коренных народов.
Аборигены составляют около 3% австралийского населения. С чернокожим населением США и Британии их роднит не только то, что они заметно обгоняют белых по рождаемости, но и отношение, которое они видят от государства. Борцы за их права уверены: полиция настроена чрезмерно жестоко к аборигенам и виновата в сотнях несправедливых смертей.
Ключевым для местного движения стало дело Джулиеки Ду, представительницы коренной народности. Ее задержали из-за неуплаты штрафов и не оказали необходимой медицинской помощи, списав жалобы на ее наркотическую зависимость. В результате женщина скончалась из-за воспаления, вызванного переломом ребра, и стала иконой для местных борцов против расизма. В 2020 году, на волне протестов из-за Джорджа Флойда, Ду вспоминали вместе с другими погибшими аборигенами и приводили соответствующую криминальную статистику. Как полагают активисты, это свидетельствует именно о системном угнетении коренных народов.
С 1991 года не менее 434 представителей коренных народов Австралии скончались в заключении. За решеткой они оказываются в десятки раз чаще, чем остальные этнические группы: более 2,2 тыс. арестантов на 100 тыс. человек против 146 арестантов на 100 тыс. прочих жителей Австралии.
На схожих позициях стоят активисты BLM в соседней Новой Зеландии: в своих выступлениях они делают особый акцент на том, что в тюрьмах страны чрезмерно широко представлены маори и туземцы с островов Океании. На американских протестах чернокожие участники зачастую не только скандируют кричалки, но еще и танцуют — на новозеландских же часто можно увидеть исполнение хака, воинственного ритуального танца маори с хлопками по телу, гримасами и ритмичными речевками.
Канадские представители движения тоже уделяют внимание правам аборигенного населения: о расовой несправедливости в адрес местных индейских племен, а также инуитов и эскимосов говорят наравне с вопросом расизма против чернокожих. Через риторику наследия коренных народов канадцы встраивают свой протест в актуальную тему глобального изменения климата: утверждается, что американские аборигены куда бережнее относились к природным ресурсам. BLM в Канаде также упоминали в связи с сексуальными меньшинствами: в 2016 году активисты, вписавшись в очередной парад ЛГБТ, устроили забастовку, требуя запретить участие в нем для представителей полиции.
Новые проблемы Старого Света
Единодушны по поводу жестокости полицейских к чернокожим и сторонники BLM в Европе. Этим летом Европарламент принял официальную резолюцию в поддержку движения и с осуждением предрассудков, а протесты против расизма прошли в десятках стран ЕС.
Особенно отметились Германия — более чем со 100 тыс. участников демонстраций — и Дания, где чернокожие организаторы устроили обратную дискриминацию, запрещая белым демонстрантам идти в первых рядах колонны. В Бельгии протестующие вспомнили о колониальном прошлом — в частности, о жестокости, которой король Леопольд II на рубеже XIX и XX веков подверг Конго, тогда еще бельгийскую колонию.
По меньшей мере четыре памятника скандальному монарху в итоге убрали с постаментов — в том числе самую старую его статую, установленную еще в 1873 году.
Отдельно от остальных европейских держав стоит упомянуть Францию: там резонанс вокруг гибели Джорджа Флойда вдохнул новую жизнь в протест против полицейских из-за другого подобного случая. Речь идет о гибели чернокожего француза по имени Адама Траоре в 2016 году: его, ранее дважды осужденного, задержали после попытки сбежать от полиции. В участке он скончался — причины оказались до конца не ясны, но трижды проведенная экспертиза не выявила ничего подозрительного.
Родственникам Траоре это не помешало обвинить власти — в родном городе погибшего начались демонстрации и погромы. Его сестра основала общественное движение «Справедливость для Адама», однако видимых результатов ее борьба не принесла. Широчайшую популярность движение получило лишь в 2020 году — повторив за родственниками Джорджа Флойда, семья Траоре заказала собственную экспертизу причин смерти несчастного, и та выявила, что он умер от удушья. Показания эксперта не имели юридической силы — зато оказали огромный символический эффект.
На протесты в память о Флойде и Траоре вышли десятки тысяч человек — в Париже их, по самым скромным оценкам, было более 20 тыс., то есть больше, чем на многих демонстрациях «желтых жилетов». Как и во многих других случаях, выступления привели к вандализму, стычкам с полицией и новым жестоким задержаниям — а значит, и к новым поводам говорить о полицейской жестокости и расовой несправедливости.
Хотя во Франции официально запрещено собирать этническую статистику, в том числе и по преступлениям, теперь слова о предубеждениях в адрес темнокожих меньшинств там звучат все чаще.
Черный передел
Оглушительная реакция на гибель Джорджа Флойда вывела расовую риторику на новый уровень — в прогрессивных кругах Соединенных Штатов больше не принято сомневаться в лозунгах Black Lives Matter. Все большая доля американцев уверена: расовая дискриминация повсеместна и существенно влияет на общество, и потому BLM заслуживает поддержки.
В глобализованном мире, где США занимают роль культурного гегемона, это значит, что такой взгляд на этнические проблемы придется рассмотреть — а то и принять — и другим игрокам. И одновременно с тем, как новые ячейки децентрализованного сетевого сообщества будут множиться в разных странах, мир, несомненно, ждут новые громкие дела о несправедливо убитых, новые расовые бунты и новые потрясения. Хотя темнокожие меньшинства — лишь часть новой общности угнетенных, в XXI веке сменившей рабочий класс в марксистской диалектике, они успешно кооперируются с другими представителями и продолжают борьбу за перераспределение ресурсов.