COVID-19 — вирусное заболевание, но в подавляющем большинстве при первых симптомах пациенты начинают принимать антибиотики — на всякий случай. По некоторым экспертным данным, к такому методу прибегают до 90% заболевших.
«Достаточно большой процент пациентов с коронавирусом начинает (в том числе и самостоятельно!) принимать антибиотики для так называемой «профилактики» бактериальных осложнений, что является категорически неправильным. Ведь назначение антибиотиков является эксклюзивной прерогативой врача, — рассказывает профессор Роман Козлов, главный внештатный специалист Минздрава России по клинической микробиологии и антимикробной резистентности. — Текущий кризис, связанный с пандемией COVID-19, наглядно демонстрирует необходимость активной борьбы с антибиотикорезистентностью, развитие которой приводит к росту смертности среди госпитализированных пациентов».
Но, что интересно, врачи тоже часто перестраховываются и назначают антибиотики из опасений упустить время. При этом подобная картина в России не слишком отличается от того, что наблюдается за рубежом. В недавнем исследовании, опубликованном в журнале Lancet, ученые подсчитали, что в США 72% пациентов, поступивших в госпиталь с диагнозом COVID-19, получили антибиотики, при этом бактериальная инфекция была выявлена лишь у 8%.
На разных уровнях эксперты высказывают опасения, что, после того как эпидемия коронавируса будет остановлена, мир захлестнет пандемия суперинфекций.
И это не пустые слова. Согласно данным ученых из Китайской академии наук, уже сегодня один из семи пациентов с COVID-19 приобретает вторичную бактериальную инфекцию, устойчивую к тем или иным видам антибиотиков. Атака таких супербактерий стала причиной смерти в половине случаев. В России такой статистики, к сожалению, пока просто нет.
Хорошо забытое новое
Чрезмерное применение антибиотиков людьми — лишь одна из причин огромного количества устойчивых к антибиотикам бактерий. В целом положение дел усугубляется тем, что за последнюю четверть века на прилавках не появилось ни одного (!) принципиально нового антибиотика. В буквальном смысле. Все те препараты, которые иногда называют новыми, — это модификация того, что было изобретено раньше. Например, появившийся в 2003 году на прилавках даптомицин был изобретен еще в начале 1980-х, но тогда его применение не одобрили из-за большого количества побочных явлений. Теперь же лекарство было доработано.
На этом фоне особенно громко прозвучали заявления ученых из Вистаровского института (США) о том, что они открыли целый новый класс антибиотиков, которые убивают устойчивые к другим лекарствам бактерии и одновременно подстегивают иммунитет к борьбе с инфекцией. В прессе их тут же окрестили иммуноантибиотиками. Дело в том, что обычно бактериальный препарат действует на бактерию, разрушая какие-либо из ее жизненных функций. Но, к сожалению, микробы обычно очень быстро мутируют и тем самым уходят от нападения.
По сути, антибиотики подхлестывают эволюцию бактерий, создавая более стойкие штаммы, а ученые вновь и вновь оказываются отброшенными с финиша на старт.
На этот раз биологов заинтересовал один из ферментов — IspH, играющий важную роль в жизнедеятельности бактерий. Новое лекарство блокирует производство фермента, обрекая бактерию на гибель. При этом параллельно вещество стимулирует работу Т-клеток, отвечающих за иммунитет, так что инфекция получает двойной удар. В эксперименте на мышах новый антибиотик оказался эффективнее существующих сегодня лекарств против пяти суперинфекций.
Не менее интересен подход, придуманный российскими учеными из Института молекулярной биологии РАН им. В. А. Энгельгардта. Они разработали метод, согласно которому вместе с любым старым антибиотиком можно принимать препарат, который непосредственно влияет на один из защитных механизмов бактерий — способность вырабатывать сероводород. Если такой способ лечения будет одобрен, это позволит «реанимировать» уже существующие антибиотики, которые сегодня перестали применять из-за большого количества резистентных бактерий.
Вполне возможно, рано или поздно ученые найдут ту молекулу, которую принято называть «серебряной пулей» — лекарством, которое сможет победить существующие на сегодняшний день устойчивые к антибиотикам штаммы бактерий. Сложность в том, что результаты работ научных коллективов с большой вероятностью не выйдут за стены лабораторий.
Работа в стол
Было бы логично предположить, что распространение супербактерий приведет к увеличению количества разработок новых лекарств. На самом деле, сегодня произошло прямо противоположное: крупные фармацевтические компании практически отказались от поиска новых антибиотиков. Это стало чрезвычайно невыгодным бизнесом.
Примечательно, что 99% всех противомикробных препаратов было создано в 40–80 годах ХХ века. При этом количество крупных фармацевтических компаний, инвестирующих в разработку новых антибиотиков, с 1984 по 2012 год сократилось с 18 до 5, а число новых зарегистрированных препаратов данного типа сократилось в 8 раз. Сложившийся кризис объясняется сложностью разработки новых противомикробных препаратов, так как механизмы развития резистентности у бактерий очень многообразны, а также тем, что производство новых антибиотиков характеризуется низкой прибыльностью.
Роман Козлов
Профессор, главный внештатный специалист Минздрава России по клинической микробиологи и антимикробной резистентности
Сегодня создание нового антибиотика обходится примерно в миллиард долларов, но даже если все этапы разработки и клинических испытаний проходят успешно, вложенные средства невозможно окупить за счет широкого использования новых антибиотиков.
Любой новый действенный препарат медики стараются, по сути, убрать в шкаф и применять только в самых крайних случаях, когда старые лекарства не действуют.
Это привело к тому, что за последние несколько лет из игры вышли все крупные биотехнологические компании. За время пандемии обанкротились три самые перспективные из них — компания Achaogen, Tetraphase Pharmaceuticals и Melinta Therapeutics, лишив своих инвесторов миллионных вложений. В итоге сегодня новые антибиотики разрабатывают только небольшие стартапы, которые последовательно лопаются, как мыльные пузыри.
Решение проблемы ищут во всех развитых странах, называя сложившееся положение дел «провалом рыночной системы», ведь до тех пор, пока лекарства остаются рыночным товаром, никто не может заставить компании их разрабатывать.
«В 2020 году в Великобритании была запущена специальная модель оплаты новых антибиотиков по принципу «подписки», — рассказывает Роман Козлов, — когда фармацевтическим компаниям выплачивается авансовый платеж за неограниченную поставку антимикробных препаратов в течение определенного периода времени, в противовес оплате, основанной на объеме проданных лекарств. В Швеции до 2022 года проводится пилотный проект, в рамках которого используется новая модель возмещения: фармацевтические компании гарантируют системе здравоохранения быстрый доступ к определенному объему антибиотиков (с помощью хранения на специализированных складах), получая в обмен гарантированный годовой платеж. Схожие меры принимаются в США, где месяц назад была озвучена программа по разработке инновационных антибиотиков, нацеленных на наиболее опасные патогены и наиболее опасные инфекции. В первую очередь они включают государственную поддержку».
Как быстро человечество сможет придумать решение, сказать сложно. Пока же, по данным ВОЗ, при сохранении темпов роста устойчивых бактерий потери мировой экономики в наступившем году составят до 8% мирового ВВП, а количество жертв к 2050 году может возрасти до 10 млн жизней в год. Если, конечно, ученые не придумают что-то принципиально новое.