Со времен выхода сборника рассказов Редьярда Киплинга «Книга Джунглей» о мальчике Маугли прошло почти 130 лет. Кто бы мог подумать, что в наше время именем главного героя произведения будут называть детей, одичавших в собственных квартирах и домах, родители которых обрекли малышей на жизнь в жутких условиях с самого рождения.
Художественный вымысел о мальчике, выросшем в джунглях среди волков, дал название реальному явлению и понятию — «синдром маугли». Так называют совокупность симптомов, которые наблюдаются у детей, выросших в изоляции от общества или в тесном контакте с животными. Длительное нахождение вне социума отражается на всех сферах психики: на интеллектуальном развитии, эмоциональном реагировании, поведении, а также на физическом состоянии.
Наиболее частые проявления «синдрома маугли» — это нарушения речи, неспособность к прямохождению, боязнь людей, отсутствие навыка пользования столовыми приборами и другими предметами обихода.
Реальные истории «диких детей» (или как их еще называют – «одичавших», «феральных») совсем не похожи на те, что мы видим в кино, мультфильмах или книгах. Каждая из них уникальна, однако причины, как правило, очень похожи: дети вынуждены выживать в диких или антисанитарных условиях, без заботы и внимания в связи со смертью родителей или из-за их жестокого обращения. Некоторые растут в окружении животных и перенимают их повадки.
Девочка из Талдома
В конце марта 2021 года сотрудники полиции подмосковного Талдома погнались за подозрительным мужчиной, который проник в окно частного дома. Зайдя внутрь, они ужаснулись, увидев посреди бардака и антисанитарии маленькую девочку. Малышке, которой на вид не больше трех-четырех лет, на самом деле около шести. В доме не было еды, одежды, средств гигиены и кровати. Из окружения в основном кошки. Девочка не умела ходить, разговаривать и передвигалась на четвереньках, откликалась только на слова: «кис-кис».
Женщина по имени Юрате-Алприка Райнэ – мать девочки, в какой-то момент оставила дочь на попечении непонятного мужчины и уехала в столицу. По словам одних соседей, он нигде не работал, ковырялся на помойке и собирал просрочку. По словам других — «усатый нянь» после длительных прогулок возвращался домой с пачкой собачьего корма. Кому его скармливал — страшно подумать, в доме собак никогда не было.
В отношении горе-матери возбуждено сразу три уголовных дела по статьям: истязание, неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, а также возбуждение ненависти. Последний эпизод связан с тем, что в соцсетях женщины нашли фотографии и видеоролики с неонацистской символикой. По этим статьям ей может грозить до 10,5 лет в колонии.
Кроме того, выяснилось, что помимо младшей, у женщины была и старшая дочь 11 лет. Вот только она чаще находилась рядом с матерью, проживала с ней в квартире, расположенной в Новой Москве. В школу по каким-то причинам не ходила. Сейчас девочками занимаются органы опеки.
«Московские новости» пообщались со столичным детским омбудсменом Ольгой Ярославской, которая навещала девочек в одном из детских социальных учреждений столицы, и попытались выяснить, почему опека узнает о таких проблемных семьях слишком поздно, а главное, может ли общество вообще повлиять на ситуацию и помочь этим детям раньше?
Раньше у нас такой закон был по учету детей. Он, к сожалению, уже очень давно не работает. Во времена СССР он обязывал все органы исполнительной власти контролировать неблагополучные семьи. По идее, должна быть цифровизация всех детей. Но у нас очень большая страна. В рамках одного региона у нас все есть. К примеру, возьмем Москву. Тут у нас «Московская электронная школа», своего рода электронный журнал, в котором находится детская медицинская карта. Но если вдруг потом эти дети уедут в другой регион, то вся информация теряется. Нам надо сейчас продавить историю, чтобы вот эти схемы межрегионального и межведомственного взаимодействия по одним и тем же алгоритмам работали в каждом регионе.
Ольга Ярославская
Уполномоченный по правам ребенка в Москве
Сейчас органы опеки ищут других родственников, которые могли бы забрать детей к себе, а пока с ними занимаются логопеды, психологи и другие специалисты. Ольга Ярославская рассказала «Московским новостям», что младшая из сестер уже хорошо двигается, ходит и понимает обращенную к ней речь, теперь врачи ждут, когда она заговорит.
Девочка из «мусорной» квартиры
В 2019-ом всю страну потрясла история пятилетней девочки Любы, найденной в захламленной квартире на Ленинградском шоссе с вросшей в шею резинкой для волос. Ребенок жил без еды, в куче мусора, из которой соорудил себе берлогу. О существовании кровати и других благ цивилизации девочка не знала, купали ее редко. Малышка не разговаривала и не имела социальных навыков.
Она фрукты нюхала, лизала, в первый раз увидела фломастер. Отказывалась ложиться на кровать — до этого хотела спать на стуле. Мыли ее — был крик, визг, она не давалась.
Анна Кузнецова
Уполномоченный по правам ребенка
Обнаружить девочку помогли соседи, которые обратились в полицию, когда детский плач не утихал несколько дней подряд. Малышку госпитализировали, на шее была травма – в кожу вросла пластиковая резинка, начался гнойный отит. Ее мать Ирину Гаращенко арестовали на два месяца по обвинению в покушении на убийство несовершеннолетней, а позже признали невменяемой и отправили на принудительное лечение в психиатрическую больницу.
Девочку взяли под опеку. В новой семье, в которой мама — психолог по образованию, она научилась не только разговаривать, но еще петь и танцевать.
Брянский случай
В 2015 году в одной из панельных многоэтажек Брянска инспекторы по делам несовершеннолетних обнаружили троих мальчиков пяти, четырех и трех лет. В однокомнатной квартире, где они проживали, была полная антисанитария, не было еды, света, дети спали без постельного белья и практически не выходили на улицу.
Четырехлетний мальчик наблюдал за тем, как другие дети играют во дворе, только с балкона. А младший никогда не был на воздухе; в свои три года он так и не научился ходить, говорить и пользоваться столовыми приборами. Чуть больше повезло старшему из братьев, его иногда забирала из квартиры бабушка, чтобы отвести к логопеду. Специалисты установили, что из-за условий, в которых содержались мальчики, у всех произошли задержки психического развития.
На первый взгляд, семья, в которой проживали ребята, была вполне нормальной. Родители не страдали пагубными зависимостями и, как оказалось, у них даже была стабильная работа. Соседям они врали, что с детьми сидит няня. Вот только на улице ни няню, ни детей жильцы так ни разу и не увидели. В какой-то момент один из местных не выдержал и обратился за помощью в полицию: из квартиры постоянно доносился детский плач и неприятный запах.
За неисполнение родительских обязанностей, жестокое обращением с несовершеннолетними, а также в связи с психическими расстройствами детей отец и мать получили по 5 лет и 3 месяца колонии.
Птица певчая
7-летнего Ваню Юдина из Волгограда в далеком 2008 году прозвали мальчиком-птицей. Он не умел разговаривать, только чирикал. Пожалуй, он стал одним из немногих «детей-маугли», которых не истязали и не морили голодом родители. В этой истории все было как раз наоборот. Мать так сильно тряслась над сыном, что оградила его от внешнего мира. Ребенок не выходил на улицу и не посещал детский сад. В квартире, где Ваня жил вместе с матерью, обитали попугаи. Со временем мальчик начал общаться на их «языке».
Первыми тревогу забили социальные работники. Светлана Павлова сама обратилась к ним за помощью, попросила снизить квартплату, ссылаясь якобы на инвалидность сына. Во время осмотра квартиры семьи они и заметили, что мальчик не просто отстает в развитии, он копирует поведение попугаев: чирикает и машет руками, словно крыльями.
Во время судебных разбирательств мать мальчика говорила, что не видит особенностей развития у сына, но довольно быстро подписала отказ от ребенка, все произошедшее она списывала на стресс. О судьбе юноши мало что известно кроме того, что он любит ухаживать за птицами и по-прежнему находится под наблюдением специалистов.
Настоящий Маугли
Витя Козловцев — мальчик-маугли из Подольска, который почти пять лет прожил в одной комнате с ротвейлером и питался с ним из одной миски.
Его история закончилась благополучно в 2005 году благодаря медсестре из районной поликлиники. Просматривая карты пациентов, она обратила внимание, что ребенка давно не приводили на осмотр. Тогда она сама отправилась к семье с контрольным визитом. Почувствовав неладное, сразу вызвала на место органы опеки и полицейских.
Когда сотрудники МЧС вскрыли дверь, к ним наперегонки выбежали собака и ребенок. Мальчик передвигался на четвереньках, был без одежды. С кудрявой головы на пол сыпались насекомые, а ногти так сильно отросли, что напоминали когти на лапах животных. Представители опеки попытались было поставить ребенка на ноги, но собака кинулась на них — она яростно защищала своего «щеночка».
Лилит Горелова
Опекун Виктора Козловцева
В комнате, где жил мальчик, не было мебели, в игрушки он никогда не играл, с людьми не общался. Мальчик был предоставлен сам себе. Пока его воспитанием занимался бойцовский пес, за соседней стеной жили мама с бабушкой. Витю изъяли из семьи, а мать лишили родительских прав.
Приемной мамой мальчика стала создатель проекта «Дом милосердия» Лилит Горелова, которая воспитала 35 детей. Зимой 2006 года ей позвонили из опеки и попросили взять его на воспитание, опасались, что его отправят в психиатрическую больницу.
Первое время было очень тяжело — он выл на луну, не понимал, для чего справлять нужду в туалете... Говорить его учили старшие дети, но он в ответ лаял и прятался под кровать. Первым словом, которое произнес Витя, стало «бондюэль». Как выяснилось позже, биологическая мать мальчика за стеной часто смотрела телевизор, а он прислушивался и запоминал необычные слова.
Лилит Горелова
Опекун Виктора Козловцева
Уже в новой семье началась воскресная школа, а затем и учеба в колледже, появились первые друзья. Мальчик выучился на портного. Но вести быт самостоятельно, по словам приемной матери (из-за полученной в детстве психологической травмы) он никогда уже не сможет.
Адаптация
Возможно ли полноценное восстановление детей-маугли после долговременного пребывания вне социума? На этот счет у специалистов, скорее, пессимистичные прогнозы. Однако нужно иметь в виду, что все случаи индивидуальны.
Каких-то четких возрастных критериев нет. Чем раньше ребенка переместят из неблагоприятных условий в нормальные, тем быстрее произойдет социальная адаптация и обретение социальных навыков. Хотя опытным психологам подчас удается добиться успеха в социальной адаптации даже взрослых людей, проработав их ранние психологические травмы и обучив новым навыкам общения.
Андрей Смирнов
Практический психолог, магистр психологии
Успех реабилитации зависит как от времени, проведенного в изоляции от людей, так и от генетически заложенных качеств. Так, клинический психолог, кандидат психологических наук Екатерина Люльчак отметила, что на скорость адаптации влияет «индивидуальная пластичность мозга»: «Брошенные дети-маугли не получают такого постоянного стимула для развития, как обычные дети. Они много теряют, но нельзя забывать про индивидуальность каждого. Какой-то ребенок генетически всегда будет приспособлен для обучения лучше, чем другой, который попал в такую же сложную ситуацию. Была история с мальчиком, который жил с матерью-алкоголичкой и копировал поведение собаки. Так вот, этот малыш быстро адаптировался к нормальной жизни в детском доме. Ведь, несмотря на посредственное отношение матери, он все-таки перенял от нее какие-то базовые модели поведения, речь. То есть даже такое «общение» делает прогноз на социализацию в дальнейшем намного лучше».
При этом примеры «диких детей» показывают, насколько для нормального развития человека важны именно первые годы жизни. «Если упустить развитие на ранних этапах, новым психологическим новообразованиям будет просто не на что ложиться, поэтому развитие пойдет по аномальному пути, а затем может повлечь за собой психопатологию. Например, если не сформировать речь как положено, за ней будет страдать и память, и внимание ребенка», — отметил медицинский психолог Олег Долгицкий.
В психологии используют понятие сензитивных периодов развития — это временные интервалы, когда ребенок наиболее восприимчив к процессам обучения и воспитания, другими словами — когда создаются наиболее благоприятные условия для развития определенных навыков.
Например, основная наработка лексического запаса, развитие мелкой моторики формируется от 1,5 до 3-х лет. Развитие осознанной речи и навыки формирования своих мыслей — от 3-х до 4-х лет. Активное социальное взаимодействие происходит в 5-6 лет. В этот период закрепляются социальные навыки, формируется представление о желательном и нежелательном поведении. Этот возраст также считают благоприятным для обучения чтению и письму. Повторный взлет речевой активности происходит примерно в 8-9 лет, он благоприятен для закрепления норм родного языка и изучения иностранных.
Эксперты, опрошенные «Московскими новостями», считают возраст от 2-х до 6 лет определяющим с точки зрения формирования речи. Если ребенок в этот период находится в социальной изоляции, то полностью вернуть нормальную речь очень сложно, а после полового созревания практически невозможно. Как отмечают специалисты, после 12-13-летнего возраста неразвитого человека можно только «надрессировать» или минимально адаптировать в социальную среду.
Помимо задержки психического развития у детей-маугли наблюдаются серьезные проблемы со здоровьем, особенно у тех, кому пришлось отвыкать от повадок животных и заново учиться ходить:
Дети-маугли как правило худые, развиты слабо. Имеют ряд проблем с позвоночником уже в подростковом периоде, потому что зачастую у них нет физической нагрузки, они мало перемещаются, т.е. они не гуляют, у них нет нагрузки на мышцы, соответственно мышцы имеют малое количество строительного белка. Такие люди быстро утомляются, они очень слабы.
Сергей Длин
Мануальный терапевт
Как мы видим, далеко не всегда дети-маугли могут вернуться к полноценной жизни в обществе, что зависит от множества факторов: возраста, продолжительности изоляции, количества проведенного времени с людьми или животными, индивидуальных особенностей и эффективности реабилитации. В любом случае годы, прожитые без должного внимания и заботы родителей, не проходят бесследно. А если ребенку пришлось длительное время находиться в окружении животных, практически без контакта с людьми, то позже наверстать упущенное практически невозможно.