Две Кореи

Тучи ходят хмуро

В 1960-х годах Республика Корея еще и близко не достигла нынешнего процветания. Страна была небогатой, не так давно отгремела опустошительная война с северянами, а правил на юге жесткий диктатор Пак Чон Хи. Он вызывал у многих сложные чувства — его экономические реформы были скорее успешными, но в политике он вызывал у многих недовольство и даже страх авторитарными замашками. Для северян же у него не находилось более мягких оборотов, чем «красная чума».

Впрочем, Ким Ир Сен сам не любил Пак Чон Хи, и не любил, так сказать, деятельно. На линии разграничения между двумя Кореями регулярно шли перестрелки, хотя война уже формально кончилась. Однако Ким Ир Сен рассчитывал одним ударом переломить ход конфликта в разделенной стране. Для этого он намеревался вызвать на юге народное восстание.

Агитаторы для работы с южанами были приготовлены заранее, но в Пхеньяне не надеялись только на стихийные движения масс. Сигналом к восстанию должно было стать убийство Пак Чон Хи.

Северяне имели отлично подготовленные спецподразделения. Охотиться на южнокорейского диктатора должен был диверсионный «Отряд 124». Бойцы этой группы проходили весьма интенсивную боевую подготовку и отлично подходили для будущей операции.

Для уничтожения Пак Чон Хи отобрали взвод из 31 спецназовца. В январе 1968 года их начали тренировать по особой программе. Считалось, что после их успеха в обезглавленной Южной Корее начнется смута, за которой последует воссоединение под крылом Пхеньяна. Застать Пак Чон Хи планировали прямо в правительственной резиденции —  Голубом доме в Сеуле.

Проникнуть туда северяне собирались под видом южнокорейских солдат, поэтому кроме штатных комбинезонов они имели при себе униформу противника. Арсенал при этом был нехитрым — советские пистолет-пулеметы Судаева, пистолеты, ножи и гранаты. 17 января взвод диверсантов вышел на задание.

Северяне проникли на юг мимо блокпоста, занятого американскими военными. Удивительно, но им удалось проскользнуть буквально в считаных десятках метров от позиций противника, срезав колючую проволоку и сняв мины. Затем три десятка спецназовцев растворились в ночи.

Встреча с угнетенными массами

Поначалу все шло отлично. Северяне медленно пробирались к Сеулу. Однако в какой-то момент случилось непредвиденное — бойцы наткнулись на четверых лесорубов.

Более циничные коммандос просто тихо прирезали бы бедняг. Но это были идеалисты, с точки зрения которых они повстречались с представителями стонущего под пятой диктатора трудового народа. Трудящимся дровосекам прочитали короткую лекцию о неизбежном светлом будущем и отпустили, взяв честное слово не сообщать никому, что они видели.

В реальности южане, может, и не обожали Пак Чон Хи, но в целом жизнь при нем была сносной. Это точно было лучше, чем японская оккупация или опустошительная война севера с югом, которые закончились не так уж давно. Уровень жизни уже помаленьку рос, так что на самом деле о революции на юге особо не мечтали. Поэтому как только спецназовцы пропали среди деревьев, дровосеки не мешкая побежали в полицию.

Новость о диверсионной группе была воспринята адекватно. Однако южане понятия не имели, какую конкретно задачу выполняют северяне, а главное, дровосеки видели спецназовцев в темных комбинезонах и понятия не имели, что у тех есть южнокорейская форма. В общем, южане только усилили патрули да сообщили на все посты, что где-то может произойти нападение.

Тем временем спецназовцы проникли в Сеул. Они уже догадались, что что-то идет не так: военные и полицейские выглядели встревоженными. Но северяне решили все-таки выполнять задачу. Они выдвинулись к Голубому дому под видом южнокорейского взвода. Все шло отлично почти до самой резиденции Пак Чон Хи. Бравый взвод южан домаршировал почти до самого здания, когда к ним подошел необычно бдительный полицейский по фамилии Чой. Он задал пару обычных вопросов и заметил, что собеседники какие-то нервные. А кроме того, ему показались подозрительными фигуры солдат.

Бойня

— Что у вас под шинелями?!

Это были последние слова в жизни Чоя, потому что под шинелями были пистолет-пулеметы ППС-43, а после этого вопроса у северян сдали нервы, и больше Чой уже ничего не спрашивал, ни у кого и никогда. Только вот после автоматной очереди, убившей полицейского, поднялась тревога, и вскоре стреляли уже все.

Северяне пытались ворваться в Голубой дом по прямой, но охрана яростно отбивалась. К сожалению, во время пальбы под раздачу попал проезжавший мимо школьный автобус. В остальном же северяне довольно уверенно вели бой, но южане быстро сориентировались и пригнали к Голубому дому танки. С бронетехникой спецназовцы уже не могли сладить. Они начали отступать и прорываться назад, в КНДР.

Однако вернуться по своим следам уже не получалось. Как ни странно, им удалось отступить из Сеула, но дальше их ждала облава. Девять дней между Сеулом и границей постоянно шла стрельба. Северян ловили и убивали, как волков. Они разбились на мелкие группы и пытались или уйти, переодевшись в гражданское, или пробиться силой. Но южане подняли в ружье всех — и своих, и американских солдат. Так что шансов у беглецов практически не было.

За время схватки в Сеуле и дальнейшей облавы погибли 68 южан, включая 20 гражданских в школьном автобусе. Остальные убитые были полицейскими и солдатами. Кроме того, были застрелены три американца и почти все спецназовцы. Уйти удалось только одному — его судьба на севере сложилась благополучно. Еще один был захвачен в плен, но спрятал на себе гранату и прямо во время допроса взорвал себя (убил) и начальника национальной полиции (ранил), который вел допрос.

Наконец, совершенно по-особому сложилась судьба Ким Син Чжо, еще одного диверсанта, попавшего в плен. Он тоже пытался убить себя, но граната почему-то не сработала. Спецназовца могла ожидать свирепая кара, однако в ходе следствия выявилась любопытная деталь. Оказалось, что этот человек не сделал вообще ни одного выстрела за все время похода. Хотя на допросе он держался гордо (на вопрос о цели рейда он заявил, что «пришел перерезать глотку Пак Чон Хи»), тот факт, что боец не имел крови на руках, сыграл в его пользу. Ким Син Чжо попал под амнистию, остался на юге, позже стал христианским священником и иногда ходил на могилы погибших товарищей.  

На юге история произвела эффект ледяного душа. Взвод северян дошел до правительственной резиденции, сам Пак Чон Хи уцелел только благодаря одному бдительному полисмену и лесорубам, случайно наткнувшимся на спецназ.

Впрочем, Пак Чон Хи в своей постели не умер. Через 11 лет его застрелил директор собственной спецслужбы, считавший, что правитель угрожает демократии. Поистине, кому суждено погибнуть от пули, не умрет от инфаркта.