Кольца власти капитализма

В начале сентября 2022 года компанию Amazon бомбило. Во всех смыслах. Сайт стримингового сервиса Amazon Prime, на котором вышел сериал «Властелин колец: Кольца власти», подвергался так называемой «бомбардировке отзывами». В ответ Amazon «бомбануло» так сильно, что на странице «Колец власти» закрыли опцию пользовательских отзывов. Релиз самого дорогого сериала в истории стартовал мрачно.

Чем были недовольны фанаты? Да всем на свете. Темнокожими эльфами и гномами, само собой. Новым образом эльфийки Галадриэль — в «Кольцах власти» она молодая воительница, мало чем похожая на величественную Кейт Бланшетт в трилогии Питера Джексона. Другими отхождениями от канона, которые понятны только упертым толкинистам. Как водится, существенную часть негативных отзывов оставили люди, которые еще даже не смотрели сериал. Ирония в том, что первые эпизоды сериала — самые приличные и даже интригующие. Их стоит посмотреть. Все плохое происходит дальше.

Немного о том, что происходит в первом сезоне, а происходит одновременно много и мало. Действие «Колец власти» разворачивается за несколько тысяч лет до событий, описанных в книге и фильмах «Властелин колец», в так называемую Вторую эпоху. Это время относительного мира и спокойствия. Уже тысячи лет как повержен Моргот — первый Темный лорд и босс Саурона, пропавшего после войны. Народы Средиземья наслаждаются миром. Одна лишь эльфийская воительница Галадриэль продолжает века спустя бороздить мир в поисках сауроновских недобитков.

В Южных землях люди-потомки последователей Моргота живут под бдительным оком эльфийского гарнизона, готового в любой момент пресечь их возвращение ко злу. Эльфийский солдат Арондир влюбляется в человеческую девушку-целительницу Бронвин. Она единственная в своей деревне носит синее, а не серо-коричневое, чтобы было понятно, что она в списке главных героев.

Но тени сгущаются над Средиземьем. Не все спокойно в эльфийской столице Линдоне (так и называется!). В Южных землях начинают замечать орков. Рядом с лагерем племени харфутов — кочевых предков хоббитов — падает звезда, которая на поверку оказывается загадочным потерявшим память мужчиной с седой бородой и склонностью к магии (Гендальф, ты ли это?). Фродо и Сэм — точнее, их женские аналоги Нори и Поппи — берут его под свою опеку.

Это неплохое начало! Творения Джона Толкина не просто так десятилетиями не отпускают умы миллионов поклонников по всему миру. Он интересный, он органичный, он дает множество возможностей для интересных историй с миксом новых и известных персонажей. Ну и, во-первых, это красиво. Как минимум визуально «Кольца власти» оправдывают свой статус самого дорогого сериала в истории. Его хочется смотреть на самом большом экране, до которого получится дотянуться. Мало какой сериал выглядит настолько хорошо.

Разваливается буквально все, но не так, как боялись фанаты. Проблема Галадриэль как персонажа не в том, что теперь она носит меч, а в том, что ее единственный способ взаимодействия с миром — нытье и хамство. Хуже неприятного персонажа только персонаж, создатель которого не понимает, что он неприятный.

Половина сюжетных элементов просто скопирована из «Властелина колец». Галадриэль случайно натыкается на обаятельного длинноволосого бродягу по имени Халбранд, который, кажется, наследник престола в изгнании (Арагорн передает привет). В какой-то момент группа крестьян должна оборонять замок с башней от превосходящих орочьих сил (здравствуйте, «Две Башни»).

Заглянув в библиотеку на острове Нуменор (местная Атлантида до затопления), Галадриэль случайно натыкается на свиток, где приспешники Саурона пишут почти дословно следующее: «Бро, если вдруг что с этой войной пойдет не так, айда на юг, там мы сделаем себе злую страну, чтобы злобно творить наши злые дела».

На площади в Нуменоре выступают с расистскими антиэльфскими речами — боятся, что эльфы отожмут рабочие места. Милые хоббитоподобные харфуты поют песенки про то, как «никто не шагает один». Но если кто-то из их племени болен или ранен — они бросают его и семью на произвол судьбы и верную смерть. Наше итоговое эпическое сражение — схватка за три халупы, в которых живет полторы дюжины крестьян.

А что с пресловутыми темнокожими эльфами-гномами? Еще за несколько месяцев до релиза много шума наделала первая фотография эльфа Арондира в исполнении пуэрториканского актера Исмаэля Круса Кордовы. Могут ли эльфы быть черными, задались тогда многие вопросом. Интуитивный ответ — конечно, могут. Эльфы — мифические существа. Они могут быть любых цвета, формы и запаха. Проблема «Колец власти» не в черных эльфах.

Восторженные американские критики на старте сериала отмечали, как «легко и ненавязчиво» проект делает мир Толкина более этнически разнообразным. На практике это выглядит так: в представлении Amazon, когда в Средиземье рождается ребенок, боги бросают кости. Какой цвет выпадет — такой ребенок и уродится. Расовое разнообразие, которому позавидует самый космополитичный район Лос-Анджелеса, демонстрируют не только средневековые деревни, эльфийские города и гномьи шахты. В волшебном мире толерантности у черных родителей белые дети, и наоборот. Дочь белого седовласого короля Нуменора Тар-Палантира — чернокожая Тар-Мириэль. У ну очень белой девушки-харфута Нори — темнокожая мать.

Проблема не в том, что тот или иной воображаемый народец не могут играть актеры того или иного происхождения. Могут. Проблема в том, что в такой конфигурации все эти люди не выглядят эльфами, полуросликами, людьми Средиземья или даже родственниками, какими должны быть по сюжету. Они выглядят исключительно теми, кем являются в действительности, — резидентами Голливуда в косплее.

Но и это симптом, а не причина болезни. Пресловутое diversity необязательно должно быть таким, чтобы резать глаза до слез. Ну хочется черных эльфов, но расово разнообразные эльфы смотрятся фальшиво — сделайте всех эльфов черными. У расистов жилки в голове полопаются от возмущения. Слабо? Можно мягче. Хорошо, поделите эльфов на белых и черных, пусть белые эльфы слегка пренебрежительно относятся к черным. Бац, у чернокожего эльфа Арондира уже есть понятный источник интереса к людям Юга — их тоже не любят. Называется мотивация.

Да, у Толкина ничего такого нет, но толкиновский канон и так истерзан в лоскуты. А тут хоть с пользой. Народ Юга можно изобразить в типичных монорасовых псевдосредневековых европейских деревнях, а сверхпродвинутую островную морскую державу Нуменора — этнически разнообразным космополитическим центром. Актерский состав сериала может быть сколько угодно этнически и расово разнообразным — но только если проделана хоть какая-то сценарная и писательская работа.

И это настоящая болезнь современного Голливуда. Не «повесточка». Не политика. Не гендерные или расовые квоты. А банальная лень и некомпетентность сценаристов и, что хуже, — убежденность продюсерского сословия, что эти самые сценаристы особо не нужны, да и профессии такой нет. Как иначе объяснить, что шоураннерами самого дорогого сериала в истории назначили двух чуваков с нулевым портфолио? Пипл и так схавает.

И это проблема далеко не только «Колец Власти». Стартовавший ноздря в ноздрю с ними «Дом Дракона» — приквел к «Игре Престолов» — написан получше, но все равно рассчитывает, что смотреть мы будем что угодно просто из-за названия. Почему меня должно волновать, кто из этих мерзких персонажей завладеет уродливым троном в задрипанном городишке, который, как я уже знаю, через пару сотен лет сожжет дотла их обезумевшая родственница? «Ну как почему, — говорит «Дом Дракона», — это же предыстория семьи самой Дейнерис! Ты что, не помнишь Дейнерис?». Помню.

Еще я помню первый эпизод «Игры Престолов», страшно сказать, в 2011 году. Всего за один час экранного времени мне с нуля демонстрировали, почему надо переживать за в целом приличных и даже симпатичных Старков и как минимум настороженно относиться к Ланнистерам. А почему надо переживать за Галадриэль в «Кольцах власти», которая либо хамит, либо ноет, либо требует? «Ну как, это же Галадриэль! Ее Кейт Бланшетт играла в 2001 году! Ты что, не помнишь Галадриэль?».

Сценарии умирают, потому что продукция Голливуда — это больше не истории и даже не персонажи. Это бренды. Тотальная брендизация поп-культуры — глобальный процесс, но его главным драйвером выступила империя Disney-Marvel.

Больше неважно, что персонаж делает и что с ним происходит, — важно, кто его играет. «Смотрите, мы собрали вместе трех актеров, которые играли «Человека-Паука». Тропический «Баунти» и темный «Баунти» снова в продаже, только в этом месяце! Спешите купить!»

В конце сентября интернет чуть не разорвало от восторга — Хью Джекман снова сыграет Росомаху в «Дэдпуле 3». Хью Джекман — шикарный Росомаха. Но его лучший фильм в этой роли — суровый внежанровый «Логан», весь смысл которого был в прощании с персонажем. Почему кто-то решил, что возвращение Джекмана, который так драматично попрощался с ролью, в комедийном «Дэдпуле» — это что-то хорошее? «Ну как же, это же Хью Джекман! Ты что, не помнишь, как он играл Росомаху?».

Аватарам брендов не нужна мотивация, их не нужно представлять зрителю. Никто не спрашивает, откуда взялся тигр Тони и почему он хочет накормить всех детей мира сахарными хлопьями или как так случилось, что Честер полюбил Cheetos. Но, справедливости ради, никто и не готов смотреть квест тигра Тони в поисках сбалансированного завтрака длиной в 10 часов.

Ежегодная рекламная кампания «Праздник к нам приходит» не ставит своей целью объяснить зрителю, почему он должен любить «Кока-Колу». Эта любовь воспринимается как данность. Задача лишь в том, чтобы напомнить — эй, та штука, которую мы вам и так уже продали, по-прежнему в продаже. Бегом брать очередную партию!

В 2010-х мы пережили новый золотой век телевидения и производного от него стриминга: десятки талантливых режиссеров и сценаристов получили новый инструментарий для создания новых историй и персонажей или интересного переосмысления старых. А сериалы 2020-х — просто еще один способ упаковки опробованных брендов.

Все встает на свои места, когда понимаешь, что «Кольца власти» со всем его diversity, невероятной визуальной красотой и отсутствующим сценарием — не пропаганда американских левых, а реклама а-ля Benetton или Victoria’s Secret.

Красивые люди всех рас, этносов и ориентаций, одетые в шикарные костюмы, стоят в ряд, их снимают крайне профессиональные операторы и фотографы на топовую технику. Это реклама, причем реклама товара, производитель которого уверен, что вы в любом случае его купите. Или уже купили, и не один раз. Реклама — штука не то чтобы совсем плохая, если красиво снято. Увидев в эфире, переключать не бросишься. Из рекламы могут в народ пойти крылатые фразы, за нее даже премии выдают. Вопрос в том, стоит ли ее смотреть целенаправленно при наличии выбора. Пока он все еще есть.