На казенной площади

Каждому по потребности

Истоки современного социального жилья лежат в резком росте городского населения, вызванном промышленной революцией. Некоторые филантропы предоставляли беднякам жилье в многоквартирных домах за низкую плату, а владельцы фабрик строили для своих рабочих целые деревни. На общеевропейском фоне особенно выделялась ситуация в Британской империи. Там в викторианскую эпоху и появились первые образцовые деревни — Сальтер (1853 год) и Порт Санлайт (1888 год).

Рост спроса вскоре привел к принятию передового законодательства о жилье для трудящихся, которое побуждало муниципальные власти улучшать условия жизни в своих районах. В итоге первый в мире крупномасштабный жилищный проект был реализован в Лондоне. Городские власти преобразовали один из самых известных трущобных районов столицы — Олд-Никол в Ист-Энде. Всего за десять лет – с 1890 по 1900 годы – там удалось построить муниципальный жилой комплекс Баундэри-Эстейт. До сих пор он претендует на звание одного из самых уникальных жилмассивов в архитектурном отношении и привлекает туристов со всего мира.

«Изменения в законе, усиление эффективности полиции, расчистка трущоб и, возможно, растущее благосостояние экономики постепенно возымели свое действие», — писал о Баундэри-Эстейт английский журналист Келлоу Чесни, прославившийся книгой «Викторианский подземный мир» о преступной среде Лондона.

Успех проекта оказался действительно ошеломительным. Он побудил многие местные советы Соединенного Королевства начать строительство аналогичных жилых массивов. Но по-настоящему новый импульс строительства социального жилья дала Первая мировая война, когда возникла концепция понимания, как и где должны жить ветераны, вернувшиеся с полей сражений.

Эпоха массового строительства доступных жилмассивов началась с кампании, известной как «Дома для героев». Согласно ей, предполагалось строить дома высокого качества на дешевых сельских землях, чтобы возвращающиеся солдаты, моряки и летчики не жили в довоенных трущобах.

Наша задача — сделать Британию страной, достойной для жизни героев. Миллионы людей вернутся домой. Давайте сделаем нашу землю достойной этих людей. Не будем терять время.

Премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд-Джордж о строительстве социального жилья

Вскоре стало понятно, что свои обещания перед ветеранами правительство действительно выполнит. Уже в 1919 году Кабинет министров впервые обязал муниципальные власти предоставлять жилье героям войны. Местным советам помогали путем государственного субсидирования. После этого специально созданная комиссия разработала несколько проектов типовой застройки, которые стали отправной точкой в городском планировании в Соединенном Королевстве. Одним из первых мест, где удалось построить автономный район муниципальных домов, стал Уизеншо в Манчестере.

Тропой экспериментов

Но прогрессивные течения поддерживали архитекторы другой страны, вдохновлявшиеся теми же идеалами, что и советские конструктивисты. Речь об учениках школы искусств «Баухаус», чьи постройки обычно относят к «интернациональному стилю» или функционализму. Чаще всего плавные и лаконичные геометрические объемы их зданий можно обнаружить не в каком-либо из городов Германии, где зародилось это движение — самая крупная «коллекция» такой архитектуры расположена в израильском Тель-Авиве. 

«Белый город» Тель-Авива — это четыре тысячи строений, больше половины из которых находятся в архитектурных охранных списках и признаны объектом всемирного наследия ЮНЕСКО. Кварталы, целиком состоящие из «интернациональных» зданий, появились, когда на территорию современного Израиля стали в 1930-е годы массово перебираться немецкие евреи. Переселенцам срочно понадобилось новое жилье. Среди них были ученики «Баухауса», навыки которых в архитектуре, совмещающей эстетику и функциональность, оказались как нельзя кстати. 

Тель-Авивский функционализм, в соответствии со своим названием — архитектура, адаптированная под местный климат и задачи. Модернистские дома отличаются от своих европейских аналогов маленькими и «вжатыми» в стены окнами, которые не пропускают палящие солнечные лучи. Дополнительную тень создают балконы, надстроенные один над другим, а для большего охлаждения внутреннего пространства часть домов построена на колоннах. 

Впрочем, из-за дешевого строительного материала – бетона – строения все равно сильно нагреваются в жаркие дни, и по вечерам их жители непременно выходили на улицы в поисках прохлады. Им были доступны как заранее продуманная инфраструктура, так и общественные пространства, включая плоские крыши. Со временем «Белый город» пришел в упадок, и, хотя он остается достопримечательностью города, сотни его домов нуждаются в ремонте и реконструкции. 

Тогда же, в 1930-х, собственную программу социального жилья запустили Соединенные Штаты. Кварталы невысоких зданий для малообеспеченных семей не могли претендовать на архитектурные высоты, — зато было где жить безработным, потерявшим все из-за Великой депрессии. Уникальной инициативой США в сфере государственного жилья стало и строительство субсидируемого жилья для среднего класса во время позднего Нового курса (1940–1942 годы) — именно благодаря ей было где жить солдатам, вернувшимся с фронтов.

Взрывная волна

После окончания Второй мировой войны население росло невиданными ранее темпами, в европейских странах увеличился исход сельских жителей, тогда как военный ущерб сократил количество домов во многих городах. Во Франции это привело к тому, что цены на аренду резко выросли, и поэтому в 1948 году правительство приняло решение их заморозить, фактически лишив граждан экономической выгоды от инвестиций в жилье. Арендная плата была практически отменена.

Но в 1953-54 годах в стране разразился серьезный кризис, связанный с ростом числа бездомных. Это привело к почти непрерывному строительству социального жилья. Начиная с 1960-х годов правительство активно приступило к реализации ряда крупных проектов, включая создание новых городов (villes nouvelles) и новых пригородов. Так появились знаменитые «ашелемы» (HLM, Habitation à Loyer Modéré — с фр. «жилье с умеренной арендной платой»), то есть жилье, сдаваемое по низким арендным ценам благодаря поддержке государства.

На практике правительство приобретало землю и затем предоставляло ее на льготных условиях компаниям, которые строили на ней огромные жилые комплексы. Качество строительства также регулировалось государством, в результате чего власти смогли обеспечить французов высококачественным жильем по стандартам 1950–1960-х годов. Немаловажно, что Франция по-прежнему сохраняет эту систему. Сейчас, чтобы арендовать квартиру в HLM, достаточно подать заявление в местный орган власти. Муниципалы при этом компенсируют часть суммы арендной платы малообеспеченным гражданам.

В послевоенном Советском Союзе ситуация была кардинально иной. Обитание в коммуналках и временных жилищах было легко оправдать во времена первых пятилеток, в преддверии Великой Отечественной войны и сразу после нее, но уже в 1950-е годы властям централизованно пришлось обеспечить население собственными квартирами. В каждом городе, а зачастую и там, где ранее не было городов, государством отстраивались районы из типовых блочных, панельных и кирпичных домов, так называемых «хрущевок». Миллионы людей по всему СССР начали переселяться из бараков и коммуналок в отдельные квартиры с ванной и центральным отоплением.

Но большинство домов, построенных в 1950–1960-е годы, первоначально считались временными, пока нехватка жилья не могла быть решена в эпоху зрелого коммунизма, в котором бы не было дефицита. В итоге основной задачей проектировщиков типового жилья стала экономия места для расположения в доме как можно большего числа квартир. «Хрущевки» представляли собой раннюю попытку промышленного строительства из сборных конструкций. Причем планировщики считали лифты слишком дорогими, а их установку трудоемкой, тогда как советские стандарты безопасности и гигиены труда определяли максимальную высоту здания без лифта в пять этажей.

Подобная практика строительства быстрого и доступного жилья пришла и в страны Варшавского договора. Наибольшее распространение такой формат получил в Германской Демократической Республике (ГДР): только в Восточном Берлине возвели панельных домов более чем на 250 тысяч квартир. Большинство новых жилых домов с 1960-х годов были построены в стиле «Платтенбау» — это был быстрый и относительно дешевый способ решить острую нехватку жилья, вызванную бомбардировками военного времени и наплывом немецких беженцев с востока.

Квартиры в «Платтенбау» считались престижными в ГДР, в основном из-за отсутствия какого-либо другого приемлемого жилья. Но воссоединение Германии в сочетании со строительством современных многоквартирных домов привело к оттоку жителей из «панелек». Многие дома «Платтенбау» к тому же были построены в больших городах, часто на окраинах (таких как Марцан-Хеллерсдорф в Берлине). Неудобное расположение также стало фактором скорого запустения жилмассивов. Без капитального ремонта дешевое и некачественное жилье быстро пришло в запустение.

В тесноте и в обиде

В 1970–1980-х годах доступные для населения многоквартирные дома и на Западе, и в СССР стали строить более смело и экспериментально. На советской почве так появился, к примеру, микрорайон Чертаново, об архитектурной и градостроительной ценности которого писали «Московские новости» в феврале. Отличались изобретательностью и французские архитекторы. Так, на весь мир знаменит парижский квартал социального жилья «Арены Пикассо». Архитектор-постмодернист Мануэль Нуньес Яновский, создавший этот комплекс, построил его композицию на двух огромных круглых зданиях, которые местные жители прозвали «камамберами». (Фото.)

К несчастью, «Арены» постигла та же участь, что и многие другие малобюджетные кварталы, возводившиеся в то время во Франции. Речь о процессе, который называют «геттоизацией». Многоэтажные дома с дешевыми небольшими квартирами привлекали вполне определенные группы населения, и со временем состав их жителей стал однородно неблагополучным. 

Именно из таких кварталов, заселявшихся бедняками и мигрантами, которые как раз в то время стали массово прибывать в страну, сформировались так называемые no-go-zones — те части города, которых лучше избегать после наступления темноты. В некоторые районы опасаются заезжать даже полицейские, и царящие там условия поддерживают сами себя: людям, родившимся в таких районах, крайне сложно из них выбраться. 

Не обошла эта проблема ни другие страны Европы, ни США. Показательна история бюджетного жилого комплекса «Пруитт-Айгоу» в Соединенных Штатах: к 1974 году преимущественно чернокожее население этих унылых серых зданий, создатели которых вдохновлялись функционализмом, достигло такого уровня нищеты и преступности, что власти штата Миссури решили просто расселить жилой комплекс, а здания взорвать. Сейчас на его месте пустырь. 

Одно уничтоженное «черное гетто» не решило проблем остальных подобных мест в Соединенных Штатах: многие крупные города, такие как Детройт и Чикаго, по сей день остаются примерами своеобразной расовой сегрегации. Их благополучный «белый» пригород с частными домами окружает центр, где в куда более дешевом (часто и социальном) жилье обитают меньшинства. Квартиры в «даунтауне», то есть центре, лишь дешевеют от неблагоприятных условий, и все проблемы усугубляются. 

После падения

После падения Берлинской стены во многих странах бывшего блока социалистических стран начались государственные программы реновации. Наиболее яркий пример восстановления — проект Regeneration East («Восточное возрождение») архитектора Штефана Форстера. Работая в двух небольших городках, Лайнефельде и Галле, он показал, что устаревшие пятиэтажки можно превратить в современное привлекательное жилье. В соответствии с планами реконструкций, многие панельные здания были уменьшены им в размерах. При этом некогда «хрущобы» превратились в аккуратные, комфортабельные и современные домики. 

Создатели современного социального жилья оглядываются на опыт прошедших поколений и стараются извлекать из него уроки. Доклад ООН о социальном жилье 2018 года, помимо прочего, учитывает влияние условий, в которые малобюджетное жилье ставит своих обитателей. В рекомендациях для местных властей и застройщиков подчеркивается, что среда, которая появится благодаря их усилиям, должна не только отвечать нормам экологии, но и заботиться о психическом здоровье населения.

Здания в запущенном состоянии или несоразмерные человеку угнетающе действуют на психику. Авторы доклада также призывают к инклюзивному подходу: социальное жилье должно удовлетворять интересы самых разных социальных групп — по возрасту, культурному запросу и, конечно, уровню физических возможностей. Само жилье при этом непохоже ни на грандиозные проекты 1970–1980-х годов, ни на однообразные многоэтажки послевоенных лет. Это малоэтажные дома, выстроенные из разнообразных материалов, к тому же с фокусом на комфортную жилую среду, которая их окружает.