Летов-панк
«Поганая молодежь»
(«Поносные звучания»/«Поганая молодежь», 1985/1989)
«Гражданская оборона» и Егор Летов в первую очередь ассоциируются с панком, — хотя изначально музыкант старался максимально разнообразить жанр своей группы: среди первых экспериментов были и вальс, и регги, и что-то в духе новых романтиков.
Летов признавался в буклете к альбому «Посев», что они старались не повторяться, — на том альбоме, к слову, «Молодежь» представлена версией с хором и Янкой Дягилевой. Время рассудило так, что лихой и удалой панк «Поганой молодежи» стал основополагающим звучанием группы.
Хотя на бумаге одноименный песне альбом был записан в 1985 году, на самом деле то, что мы сейчас можем услышать на стримингах — умелая реконструкция, вышедшая как магнитоальбом в 1989-м. Ближе всего к оригинальной версии «Молодежь» можно услышать на бутлеге «Поносные звучания»: тут и бас будто из другого хита группы, «Зоопарк», и строчки про гражданскую оборону, которые словно предсказывают: эти омичи здесь надолго.
Летов-мизантроп
«Пошли вы все на …»
(«Мышеловка», 1987)
После первых записей Летова принудительно отправляют в психиатрическую лечебницу, а его товарища Кузьму «УО» Рябинина — в армию. Вернувшись, Летов записывает акустический альбом «Игра в бисер перед свиньями», которым остается недоволен.
После этого Летов садится за песни: придумывает музыку и тексты, учится играть на гитаре (до этого он в основном играл на басу) — и в 1987-м записывает сразу пять альбомов, некоторые из которых намеренно датирует 1986-м. Одним из этих альбомов была «Мышеловка», прорывная — и первая самостоятельная запись Летова, где он играет сразу на всем.
«Пошли вы все на …», плевок в лицо советскому обществу, можно рассматривать как кредо музыканта: в «Значит, ураган» Семеляк пишет, что Летов не сразу подпускал к себе людей. Это не первая подобная песня — до нее уже были эпатажные «Ненавижу женщин» и «Эй, бабища, блевани», но самая действенная. Неспроста она начинается смехом: Летов смотрит на обывателей сверху вниз.
Летов-аранжировщик
«Оптимизм»
(«Тоталитаризм», 1987)
Летов в целом не чурался создавать песням новые музыкальные контексты, часто искал для них подходящую аранжировку, которая в итоге могла найтись спустя много лет: например песня «Снаружи всех измерений» присутствует как на первом, так и на последнем альбомах «Обороны».
Но интереснее всего менялась музыка к «Оптимизму», первой песне, которую Летов сочинил на гитаре. В первоначальной версии «Оптимизм» украшал незатейливый звук флейты. С духовыми песню можно найти и на бутлеге «Инструкция по обороне», и на концерте в «ОГИ» с братом музыканта, саксофонистом Сергеем Летовым, — но в этих аранжировках слышатся совсем уж дурные нотки.
В версии на альбоме «Песни радости и счастья» заложенная в песню обреченность поддерживается грозным, давящим басом, — а еще Летов там добавляет слова «И это оптимизм, новый оптимизм». Ну а практически идеальная версия «Оптимизма» находится на альбоме «Тоталитаризм»: зачаровывающий, тревожный гитарный перебор и гулкий бас, напоминающий о беззаботности первоначальной аранжировки.
Летов-музыкант
«Дождь»
«Эрекция лейтенанта Киреева», 1988
Внимание Летова к мелодиям лучше всего можно разглядеть, когда он играл чужие песни, оставаясь на втором плане.
Гитарист Вадим Кузьмин под псевдонимом Каспар Уайнбергер при поддержке Летова всего за неделю записал два альбома коллектива «Спинки мента» (третий оказался настолько неподходящим легкомысленному названию, что проект переименовали в «Черного Лукича»).
В песне «Дождь», сначала называвшейся «У окна», Летов откровенно перетягивает внимание на себя. Ему явно принадлежит главная находка песни — лаконичная и запоминающаяся басовая партия, поддерживающая столь же незамысловатые гитарные аккорды Кузьмина.
Впоследствии Летов исполнит кавер на песню Лукича, которая станет визитной карточкой для обоих: это будет «Далеко бежит дорога, впереди веселья много», также известная по первой строчке — «Мы идем в тишине».
Летов-репортер
«Все в порядке (… [Хорошо!])»
(«Боевой стимул»/«Тошнота», 1988/1989)
Летов, как можно догадаться по его любви к перезаписи и смене аранжировок, был перфекционистом в вопросах студийной работы. Неудивительно, что песню «Все в порядке» он выпустил сразу на двух альбомах с разницей в год.
Как и во многих других своих текстах того времени, Летов пел об окружающей его действительности без метафор и уклончивостей. Антисемитизм, первые ОПГ, ультраправое общество «Память», свинцовые гробы и ветераны Афганистана — все это символы, из которых создана песня «Все в порядке» (на самом деле она называется чуть иначе).
Однако лучшее ее исполнение существует именно под цензурным названием — на бутлеге «Инструкция по обороне».
Летов-поэт
«Русское поле экспериментов»
«Русское поле экспериментов», 1989
В 1989 году Летов записывает с «Обороной» четыре злых и очень жестких альбома — «Здорово и вечно», «Армагеддон-попс», «Война» и «Русское поле экспериментов». Последний кажется Летову самым важным — там он старается облачить свои тексты в подходящий им звук: сырой и ершистый пост-панк.
На тексты «Русского поля экспериментов» его вдохновляет смерть Дмитрия Селиванова, участника «Калинова моста» и основателя группы «Промышленная архитектура», — в них чувствуется как горечь от невозвратности прошлого, так и предчувствие мрачного будущего.
Альбом заканчивает одноименная песня «Русское поле экспериментов» — монументальный, программный текст о жизни в России, в котором Летов доводит до абсолюта свой фирменный метод перечисления все более абсурдных объектов. Россия здесь предстает как место вечной зимы, круговорота насилия и смерти, — а интонация, с которой Летов подает свои слова, никого не может оставить равнодушным.
Летов-стилизатор
«Туман»/«Воздушные рабочие войны»
(«Хроника пикирующего бомбардировщика»/«Тринадцать», 1990)
Летов часто обращался в своем творчестве к советской культуре — сначала на уровне цитат, но со временем и на уровне полноценных песен.
Обращение к текстам советских поэтов можно было найти в постмодернистском проекте Летова и Кузьмы Рябинина «Коммунизм», чей последний альбом вышел чуть раньше роспуска «Обороны» в 1990-м году: именно там есть самое искреннее воплощение любви музыканта к советской песне.
Летову очень нравилась композиция «Туман» из фильма «Хроника пикирующего бомбардировщика», но текст удалось найти не сразу, а затем в него пришлось внести несколько важных изменений. Несмотря на пущенную в обратную сторону запись гитары, в этой песне нет никакой издевки, что особенно чувствуется в ее длинной инструментальной версии, выпущенной позже как «Воздушные рабочие войны»: там «Коммунизм» четко улавливает дух советских ВИА. «Туман» без каких-либо изменений перекочевал на альбом «Сто лет одиночества», а спустя много лет Летов записал целый альбом каверов на советские песни под названием «Звездопад».
Летов-продюсер
«Зря вы это все»
(«Сто лет одиночества», 1992)
Как музыканта и поэта Летова вспоминают часто, а вот как продюсера — практически никогда, несмотря на то что он полностью отвечал за звук собственной группы (и за звук посмертного альбома Янки «Стыд и срам»).
В книге Семеляка упоминается, что Летов часто заставлял музыкантов перезаписывать дубли — до тех пор, пока не добьется нужного результата. Особенно это чувствуется на знаковых альбомах «Обороны» начала девяностых, монументальной психоделической дилогии «Прыг-скок»/«Сто лет одиночества».
Восьмиминутный трек «Зря вы это все» убедительно демонстрирует, насколько основательно Летов подходил к работе со звуком. Эхо губной гармошки, зловещий шепот, сочетание электрооргана, скрипки и вибрафона с размазанным звуком гитары: здесь все на своих местах, все тщательно продумано.
«ГрОб-студия» кажется огромной профессиональной студией звукозаписи, способной выдержать любые эксперименты, — на самом же деле это была маленькая комнатка в омской квартире Летова.
Летов-активист
«Солнцеворот»
(«Солнцеворот»/«Лунный переворот», 1995/2005)
Страсть Летова к продюсированию привела к тому, что альбом «Солнцеворот» мы можем послушать легально только в версии под названием «Лунный переворот»: первоначальное качество записи музыканта совсем не устроило.
Несмотря на большую детализацию новой версии «Солнцеворота», она лишена того, что делало альбом конгениальным своему времени — неукротимой энергии и ярости. Ярости было откуда взяться: Летов начать писать эти песни примерно в то же время, когда вступил в Национал-большевистскую партию, сочетавшую ультралевые и ультраправые идеи.
Летов всегда сознательно шел против мейнстрима (поэтому, например, в девяностых он поддерживал Александра Лукашенко), но в НБП его привела искренняя любовь к идеям партии. Хотя роман с партией был недолгим, эта часть творчества Летова вызывает больше всего вопросов.
Летов-сатирик
«Беспонтовый пирожок»
(«Реанимация», 2005)
Большинство песен Летова, к которым можно отнестись как к юмористическим или сатирическим, написаны им в соавторстве с авангардистом Кузьмой Рябиновым, делавшим ярче ухмылку музыканта, не всегда заметную даже в тех песнях, где он заливисто смеется.
Канонический пример — «Все идет по плану», главная летовская песня, высмеивающая взгляд обывателя на Северную Корею и жизнь вокруг. Однако в позднем творчестве музыканта можно найти еще более доходчивый прецедент — якобы народную песню «Беспонтовый пирожок». «Народом» в данном случае выступило окружение Летова, от шоферов до звукорежиссеров, а присказку про пирожок придумал бывший директор группы Евгений Колесов. Находится здесь место и самоиронии: акапельное вступление песни обыгрывает другую композицию Летова, куда более серьезную «Про дурачка».
Летов-философ
«Сияние»
(«Зачем снятся сны», 2007)
Летов всегда стремился сделать «Оборону» психоделической группой (см. название их раннего альбома 1985 года «Psychedelia Today» и третьего альбома «Егор и …» «Психоделия Tomorrow»), но полноценно таковой она стала только в конце своего существования.
Альбом «Зачем снятся сны» сильно отличался от всего, что группа делала до этого — всегда резкий Летов здесь хоть и кричит, но ни разу не ругается. Самая благостная песня на записи — «Сияние», медленная композиция о встрече с непознанным, задумывавшаяся как колыбельная. Летов в ней выступает мудрецом, познавшим жизнь, хотя на момент выхода песни ему было всего 42 года.
Как философ и православный мыслитель Летов пока изучен не очень глубоко, хотя при желании можно найти, например, прекрасную статью о
***
Безусловно, жизнь и творчество Егора Летова не вмещаются в десять ролей — был и Летов-художник, и Летов-исполнитель, и много кто еще. Даже книга «Значит, ураган» на многих важных моментах его творчества останавливается совсем ненадолго, — важно понимать, что Летова нельзя свести к парадным портретам в очках за колючей проволокой или с котом. Слишком уж он многомерен, — и в этой многомерности еще есть что изучить и чему удивиться.
