Разменяйте десять миллионов
Большинство советских периодических изданий в январе – феврале 1961 года тоже публиковали воспоминания. Темой «мемуаров» служила первая денежная реформа (1922 – 1924) молодой страны Советов, а поводом для сравнения стала схожесть задачи – деноминация, ведь после Гражданской войны цены измерялись в миллионах. Тем, кто знаком с биографией Александра Корейко, изложенной Ильфом и Петровым в «Золотом теленке», наверное, вспомнится: «Залетаю я в буфет, ни копейки денег нет, разменяйте десять миллионов».
«Я думаю, — говорил В. И. Ленин в ноябре 1922 года, — что можно русский рубль считать знаменитым хотя бы уже потому, что количество этих рублей превышает теперь квадриллион. Это уже кое-что. Это — астрономическая цифра. Я уверен, что здесь не все знают даже, что эта цифра означает. Но мы не считаем, и при том с точки зрения экономической науки, эти числа чересчур важными, ибо нули можно ведь зачеркнуть». Что и сделали: по завершении реформы один новый рубль приравнивался к 50 миллиардам «старых» (до 1923 года выпуска).
Спустя почти 40 лет курс обмена был не столь высок – лишь десять к одному. И на фоне событий начала 1920-х новая деноминация 1961 года смотрелась, как техническая рутина. К тому же необходимая.
Журнал «Огонек» писал в январе 1961 года о том, как выдавали зарплату до реформы: «В Ленинском районном отделении Госбанка Москвы появляются в дни зарплаты кассиры крупнейших промышленных предприятий, их встречают приветливыми возгласами: «Киты за деньгами приехали!» Один из таких «китов» дважды в месяц получает по пять мешков денег. У главных кассиров заводов хранятся целые штабеля чемоданов, с которыми ездят за зарплатой». А послереформенные деньги оказалось возможным увезти в одном мешке или саквояже.
Другим путем
В 1961 году власть впервые попыталась сделать реформу максимально безболезненной и удобной для граждан: на обмен были даны целых три месяца, курс 10:1 действовал не только в отношении всех наличных средств и вкладов, но и цен в магазинах, зарплат, пенсий, стипендий. Словом, не так, как было за 14 лет до этого. Советские массмедиа начала 1960-х избегали упоминаний о реформе 1947 года: слишком уж памятно было потрясение. Настолько, что сразу после публикации Постановления Совета министров СССР №470 «Об изменении масштаба цен и замене ныне обращающихся денег новыми деньгами» (май 1960 года) люди в панике стали сметать с полок и прилавков все без разбора, а в сберкассы выстроились очереди.
Один из анекдотов про реформу 1947 года рассказывал о двух спекулянтах, потерявших миллионы, но один все же успел при этом отхватить кресло и костюм. Второй, завидуя, говорит: «Что ж, наденешь костюм, сядешь в кресло, почувствуешь себя человеком!» Первый отвечает, что такого эффекта будет непросто добиться в водолазном костюме и гинекологическом кресле.
В отличие от 1961 года реформа 1947 года была разработана в обстановке строжайшей секретности. За сутки до ее начала ответственные лица получили конверты с предписанием «вскрыть в 15 часов 14 декабря». Сам обмен денег проводился 7 дней. Кто не успел, тот опоздал.
Послевоенная реформа резко уменьшила объемы наличности в стране – с 43,6 до 14 миллиардов рублей. Но главное – власти сократили собственные долги перед гражданами, обменяв по льготному курсу облигации госзаймов и вклады в сберкассах, тем самым повысив к ним доверие.
Денежные реформы в России с 1535 по 1998 год
По мнению главного экономиста «Эксперт РА» Антона Табаха, значимость реформы 1961 года была «копеечная» в отличие от реформы 1947 года, которая на 50 лет вперед вбила в умы граждан, что хранить деньги в Сберегательной кассе безопаснее, чем держать наличные.
Обе реформы – 1947 и 1961 годов – сами по себе не привели к снижению или повышению цен на товары и услуги. В рамках директивной экономики это априори невозможно: любое движение цен в такой системе происходит в результате решения сверху. Но реформа 1947 года привела к снижению денежной массы, что позволило власти снизить цены и отменить карточную систему.
Антон Табах
Главный экономист «Эксперт РА»
Пять копеек на метро
Многие эксперты оценивают реформу 1961 года как техническую. Мол, лучшим индикатором действий советских властей был и остается фольклор, а в памяти народной эта реформа ассоциируется с ценами на укроп, который так и остался по 3 копейки за пучок, правда, уже «новые» три копейки.
Новые купюры оказались зримо меньше по размеру, чем сталинские 1947 года (те так и прозвали «портянками»). Кстати, оборотную сторону новых дензнаков рисовал тот же художник, что и старых – Иван Дубасов – старожил Госзнака, командовавший взводом в Гражданскую, автор первой советской марки, который также рисовал иллюстрации для сатирического журнала «Лапоть». Эскизы лицевой стороны «фантиков» (так по сравнению с «портянками» окрестили банкноты 1961 года) создали художники Сергей Поманский и Юрий Лукьянов, развернув Владимира Ленина из анфас в профиль.
Как менялись купюры в СССР и России с 1924 по 1998 год
А вот монет в должном объеме к началу реформы изготовить не удалось, поэтому власть разрешила оставить в обороте «старые» без изменения их номинала, но подсуетилась, чтобы ушлые граждане не разбогатели на копилках: обмен мелочи на купюры был запрещен, хотя и не сразу. Власти хотели даже ввести в обращение новую монету – «полкопейки», но в итоге от идеи отказались.
Для ускорения обмена открыли порядка 28,5 тысячи пунктов, часть из которых были передвижными. К февралю 1961 года уже около 90% старых денег было изъято из оборота.
Случались и курьезы: еще до реформы 2 сентября 1960 года в советское посольство в Стокгольме обратился некий русский князь из эмигрантов с просьбой поменять ему огромную сумму «керенок» на «новые деньги». Сиятельству было отказано.
Основная проблема возникла после реформы – рост цен. Подорожал даже проезд на метро, который до реформы стоил 40 копеек, а после деноминации – не четыре, а «пятачок». Не говоря уже о ценах на рынках: если в декабре 1960 года картофель в магазине стоил рубль, а на рынке – до 1,3 рубля, то в 1961-м это уже были 10 копеек за килограмм в магазине и 33 копейки на рынке.
Рост цен на рынках был вызван не реформой 1961 года, а повышением денежных доходов населения и отставанием командной экономики по части выпуска востребованной продукции. Вместе с тем «хрущевская оттепель» вкупе со всеми преобразованиями создала у граждан иллюзию подъема благосостояния и повышения стандарта жизни. Символом эпохи стали «хрущевки»: при всей критике качества этого жилья они были обособленным жилищем со всеми удобствами, доступным даже для молодых семей, куда переселялись вчерашние жильцы коммуналок и бараков.
Светлана Авдашева
Руководитель департамента прикладной экономики НИУ ВШЭ
По словам Авдашевой, денежная реформа 1961 года не была реформой в смысле преобразования финансовой системы страны, а, скорее, попыткой получить более адекватную ценовую политику: «Проблема командной экономики в том, что рано или поздно в ней образуется «денежный навес» из-за тотального дефицита товаров и услуг. В такой ситуации, когда государство фиксирует цены, накопленные населением деньги превосходят по объемам то, что рынок способен предложить».
Ценовые истории 1962 года были связаны с неурожаем, с изменением внешнеторговой политики и с провалами сельскохозяйственной политики партии в целом. Понятно, что реформа 1961 года, будь она конфискационной, могла бы снять часть «денежного навеса», но она таковой не была, что хорошо. В противном случае трагедии наподобие новочеркасской случились бы годом ранее. Что же до роста цен на рынках, то надежных данных об этом того времени нет, а если бы и были, то причиной роста цен была, скорее, не реформа, а сельскохозяйственная политика государства, бывшая, мягко говоря, своеобразной.
Антон Табах
Главный экономист «Эксперт РА»
Все на экспорт
Самым ценным в реформе 1961 года стало то, что население страны сразу и не ощутило девальвации рубля, к которой прибегли для нормализации внешнеторговых расчетов с миром.
На конференции в Бреттон-Вудсе (1944) было принято решение привязать обменные курсы всех валют к доллару и фунту, а доллар — к золоту (35 долларов за тройскую унцию). В рамках новой системы были созданы МВФ и Всемирный банк. Советский союз не стал частью новой системы, напротив, противопоставил ей со временем Варшавский блок, СЭВ и «переводной рубль». В итоге в мире появилось две системы: Бреттон-вудская сделала доллар равным золоту в качестве средства обращения и накопления, а в Союзе мерилом ценности выступало только золото и «переводной рубль», а остальные валюты находились в равном положении по отношению к нему.
Замкнутость советской экономики и слабость экспортного потенциала привели к началу 1960-х годов к тому, что называется кризис платежного баланса. В каком-то смысле период конца 1950-х – начала 1960-х похож на конец 1980-х. Еще 60 лет назад возникшие проблемы были решены путем изменения соотношения внутренней и внешней стоимости товаров и услуг. Денежная реформа 1961 года сделала так, что себестоимость нефти стала в 4,5 раза меньше, то есть де-факто девальвировала рубль, простимулировав все экспортоориентированные отрасли экономики. И создала приток валюты и золота в страну.
Константин Корищенко
Завкафедрой РАНХиГС, бывший зампред Центробанка
Вот так и получилось, что в 1960 году за доллар давали 4 рубля, а после реформы не 40 копеек, а 90. То же самое произошло и с золотым обеспечением рубля. По мнению Корищенко, спекуляции на рынках после реформы 1961 года – история, возникшая из-за девальвации нацвалюты. Ею же объясняется и рост цен на импортные – пусть пока и редкие в СССР – товары.
Почему же власти решились на девальвацию? Один из ответов – растущий экспорт нефти. Исследователи Г.Ю.Колева и Ж.М.Колев («Советский нефтяной экспорт 1950 – 1960-х годов...») пишут о том, что с конца 1950-х годов СССР вышел на второе место в мире по добыче нефти после США, обогнав Венесуэлу. Советский Союз поставлял «черное золото» в Финляндию и ФРГ (1957), Австрию, Монголию, Марокко, Уругвай, Японию (1958), Бразилию и Грецию (1959), на Кубу (1960).
Нефть тогда стоила куда меньше, чем сегодня — 2,88 доллара за баррель (по курсу 1960 года – 11,52 рубля). При этом себестоимость ее добычи и транспортировки была 9,61 рубля. После реформы соотношение изменилось: себестоимость упала до 96 копеек, а цена экспортного барреля стала 2,6 рубля. Выгода очевидна.
Денежная реформа 1961 года позволила немного сократить дефицит торгового баланса и стала точкой, с которой можно вести отсчет периода «нефтезависимости» отечественной экономики.
Такого мнения придерживается завкафедрой РАНХиГС, бывший зампред Центробанка Константин Корищенко. «Начало 1960-х годов – это новая страница в мировом нефтяном экспорте, создание ОПЕК и начало строительства советских трансмагистральных нефтепроводов. В то время власти осознанно пошли на наращивание экспорта углеводородов и сырья. Они быстро сообразили, глядя на то, как реформируется мировой рынок нефти, что Союз вправе претендовать на свой «кусок пирога», надо только реформировать соотношение между внешними и внутренними ценами, – пояснил он. – Россия уже давно снимает ренту за счет девальвации нацвалюты в условиях колебания мировой цены на нефть. И первая попытка была сделана в 1961-м». В то время – более, чем удачная.