«Танки стояли, по ним лазали ребятишки»

В августе 1991 года президент СССР Михаил Горбачев предлагает подписать президентам союзных республик новый союзный договор, который бы полностью переформатировал советское государство, сделав его более «демократическим». У ряда высокопоставленных «красных консерваторов» в КПСС были по этому поводу сомнения — они опасались развала страны и уничтожения существовавшей системы.

К тому же, по ряду данных, был готов только проект нового союзного договора, а не окончательная его редакция. На этом фоне «заговорщики» решают ввести в стране чрезвычайное положение — ЧП, добиться отставки Горбачева и взять власть в свои руки. Для управления страной высокопоставленные члены КПСС решают создать Государственный комитет по чрезвычайному положению — ГКЧП.

Всего в «хунту» — как называли комитет его противники-демократы — вошли восемь человек. Среди них: вице-президент СССР Геннадий Янаев, первый зампред Совета обороны Олег Бакланов, председатель КГБ Владимир Крючков, глава МВД Борис Пуго и министр обороны Тимофей Язов. Они решают ввести в Москву танки.

Начало путча

С первых же часов путча «гэкачеписты» берут под контроль средства массовой информации — газеты, информагентства, телевидение и радио. К примеру, в редакцию ТАСС звонок со Старой площади (там находился тогда аппарат КПСС) поступил еще в ночь на 19-е число. Было приказано давать информацию строго в поддержку путчистов, игнорируя заявления республиканских властей во главе с Борисом Ельциным. Важно отметить, что ни Ельцина, ни Горбачева в Москве в те августовские дни не было.

Кроме того, Постановлением №2 ГКЧП временно ограничивался перечень выпускаемых центральных, московских городских и областных общественно-политических газет. 

Разрешили издавать только «Труд», «Правду», «Рабочую трибуну», «Известия», «Советскую Россию», «Московскую правду», «Ленинское знамя» и «Сельскую жизнь». Деятельность ТВ и радио России приостанавливалась.

Тем не менее в основном о путче узнавали тогда по радио — если не от знакомых. Самыми популярными радиостанциями были «Эхо Москвы» и «Маяк». 

Главный редактор павлодарской областной газеты «Звезда Прииртышья» Юрий Поминов писал: «Утро понедельника началось со странного «поведения» «Маяка»: в девять утра вдруг прозвучал государственный гимн, хотя обычно его передают только в шесть утра. И в душе появилась какая-то странная тревога... <…> Следом прозвучал указ вице-президента СССР Г. И. Янаева, по которому он 19 августа приступил к исполнению обязанностей президента — в связи с невозможностью их исполнения М. С. Горбачевым».

«В одиннадцатом часу на Ленинском проспекте раздался грохот, мы посмотрели в окна коридора — в сторону центра шли танки, сначала большой колонной, потом — по одному, среди обычного потока машин. Все валилось из рук. <…> С Полянки нам сообщили, что у Манежа, несмотря на танки, идет митинг. Я поехал. Все станции метро работали, выходы были открыты, заслонов не было. Танки стояли, по ним лазали ребятишки», — записал тогда в дневнике палеонтолог Олег Амитров. 

В столице начинаются многотысячные митинги. Военные входили в город с разных сторон — в том числе и по Ленинградскому шоссе. Часть из них была на стороне Ельцина, часть — на стороне ГКЧП.

«У гостиницы «Москва» действительно шел митинг, неизмеримо менее многолюдный, чем прошлогодние. Вели его два молодых парня — депутаты Моссовета. Они чередуясь повторяли (уже шесть часов), что Ельцин, Силаев и Хасбулатов написали «обращение к народу», а Ельцин — еще Указ. Там переворот назывался своим именем, призывали к политической забастовке…», — добавляет Амитров.

Как жили москвичи

19 августа в 1991 году выпало на Преображение Господне. «Патриарх служил в Кремлевском Успенском соборе!» — записала в дневнике искусствовед Евгения Перова. За 3 года до этого, летом 1988 года, в СССР проходили торжественные мероприятия по случаю Тысячелетия Крещения Руси — беспрецедентное внимание от государства, уничтожавшего церковь и священников, было обращено к возрождению этой церкви.

О путче даже одни из самых высокопоставленных людей в СССР узнавали за утренним кофе. «На даче №25 в поселке Снегири, которая была отведена мне, есть маленькая уютная веранда, она первой освещается солнцем на восходе. Там стоял телевизор, по которому я по многолетней газетной привычке обязательно смотрел новости в семь часов утра, запивая их чашкой растворимого кофе. Так начался и понедельник 19 августа. Только вот новости начались необычно», — вспоминал председатель Совета Союза Верховного Совета СССР Иван Лаптев.

Сотрудница Центрального телевидения Татьяна Юрьева рассказывала, что было «объявлено военное положение». У Белого дома, куда с дачи в Архангельском приехал президент РСФСР Борис Ельцин, начинают строить баррикады. Туда стекаются «защитники демократической России». Ельцин произносит знаменитую речь, стоя на танке Таманской дивизии, — он называет ГКЧП путчистами и объявляет переворот незаконным. 

Президент СССР Михаил Горбачев вместе с семьей был изолирован на даче в крымском Форосе. Его жена Раиса, «первая леди» страны, записывает в дневнике:

События следующих дней

20 августа на митинге в Москве у здания Моссовета — нынешней мэрии — собирается 60 тыс. человек. Демонстранты требуют «привлечь хунту к ответу». В тот же день у Белого дома, окруженного подконтрольными ГКЧП военными, собирается уже 200 тыс. москвичей — в поддержку «демократии и Ельцина». Сам Ельцин издает указы, пытаясь переподчинить себе армию. Глава путчистов Янаев решает ввести в Москве комендантский час. В столице решают брать Белый дом штурмом — разрабатывают операцию «Гром», основная роль в которой отводится спецназу КГБ «Альфа».

Примечательно, что в те дни метро Москвы продолжало работать, как обычно. При этом все ждут штурма Белого дома — однако в толпе его защитников настроения чуть ли не праздничные. Люди собрались с флагами, бутербродами и термосами с чаем. Все ждут. Среди защитников попадаются и казаки в мундирах царских времен. 

Штурма не случилось.

«22 августа. Все в порядке, более или менее нормально работал. На улицах страсти еще продолжаются: снесли памятник Дзержинскому, опечатали здания ЦК. Мятежники арестованы (Пуго застрелился, его даже жалко). Вечером я ездил к Александре Ивановне за своим пиджаком. Слушали у нее по телевизору пресс-конференции Горбачева (к нему относятся по-разному), Руцкого и др. В это время был салют», — записал в дневнике палеонтолог Олег Амитров.

Горбачев вернулся из Фороса.

«Возвращение М. С. из Крыма в Москву. Триумфатором не выглядит. И не удивительно. Герой дня — Б. Н. И теперь он будет вершить дела. Это совершенно ясно», — отмечал политический обозреватель «Известий» Викентий Матвеев.

Случайной пулей и колесами БТР были убиты три человека — им теперь на Садовом стоит памятник. 22-летний Дмитрий Комарь набрасывал брезент на смотровые щели бронетранспортера, зацепился за машину и разбил себе голову. Владимир Усов в возрасте 37 лет был убит рикошетом. 28-летний Игорь Кричевский был убит выстрелом в голову — «при невыясненных обстоятельствах».

Менее чем через полгода СССР прекратит свое существование.

*При подготовке материала использованы дневниковые записи с портала «Прожито».