Пролог
Он в генерируемой компьютером вселенной, которую компьютер ему рисует и гонит через наушники. На сленге это воображаемое место называется «Метавселенная».<...> Хиро приближается к Стриту. Это Бродвей, Прадо и Елисейские поля Метавселенной. Зеркальное отражение этого ярко освещенного бульвара в миниатюре проецируется на линзы его очков. Пусть в Реальности Стрит не существует, в данный момент по нему разгуливают миллионы людей. Параметры Стрита фиксированы протоколом, выработаны сверхниндзя-вождями от компьютерной графики из Ассоциации глобального мультимедийного протокола.
Это цитата из «Лавины» Нила Стивенсона — посткиберпанкового романа 1992 года. Стивенсон не только придумал само слово «метавселенная», он предсказал Google Maps и многие другие технологии и процессы. «Лавина» — одна из любимых книг сооснователя Google Сергея Брина, а также большинства воротил Кремниевой долины. Это ключевое, что нужно знать об этой истории. Миллиарды долларов были вложены в сегмент развития метавселенных только по одной единственной причине: поколению кодеров, которые сейчас командуют глобальным айти-сегментом, в возрасте 16–25 лет попала в руки одна конкретная фантастическая книжка. И эти люди сейчас управляют критической инфраструктурой современного мира.
Будущее от Цукерберга
Отмотаем назад. Осенью 2021 года компания Facebook (признана экстремистской в РФ) объявила о переименовании в Meta (признана экстремистской в РФ). Смена названия отражает смену фокуса — Марк Цукерберг пообещал построить новый мир. Буквально. Метавселенная в своей конечной форме призвана заменить интернет — стать всеохватывающим и постоянным трехмерным виртуальным пространством, где аватары пользователей смогут свободно передвигаться, обмениваться предметами, работать и развлекаться. Как Матрица у Вачовски, Диптаун у Сергея Лукьяненко или, да, Метавселенная у Стивенсона. Цукерберг, который к тому моменту уже выпустил несколько шлемов виртуальной реальности, показал большую презентацию: вот он сидит на виртуальном совещании, вот он занимается виртуальным фехтованием, а вот можно не выходя из виртуальности посмотреть видео, присланное в WhatsApp.
Вот на этом месте в презентации стало понятно, что идея обречена. Ни один здравомыслящий человек не станет напяливать дорогой и тяжелый виртуальный шлем, чтобы полистать ленту или пообщаться в мессенджере.
Все-таки в начале 2020-х всем уже было понятно, что мир не хочет глубокого погружения в Сеть, он в лучшем случае готов стоять в ней по щиколотку.
Когда существенная доля онлайн-пребывания для абсолютного большинства пользователей происходит в окрестностях туалета, о какой коллективной виртуальной реальности может идти речь? Когда основная мантра современной корпоративной культуры — «это совещание можно было заменить письмом», кому нужны виртуальные совещания с аватарами, сканирующими и воспроизводящими в реальном времени лицо пользователя? Никому не нужно видеть лица участников 125-го онлайн-совещания. Это не идет на пользу корпоративному духу.
Если чуть более серьезно, есть непреодолимый технологический барьер. В «Матрице» героев погружают в виртуальный мир путем введения здорового металлического штыря в затылок. У Лукьяненко для попадания в виртуальность нужна специальная гипнотическая программа, заставляющая мозг достраивать иллюзию. У нас (пока) ничего такого нет. А в шлемах (дорогих и не особо доступных) и с пультами в руках все это невероятно тоскливо, а для существенного процента населения — еще и буквально тошнотворно, укачивает. Смартфон, напротив, угрожает только связкам большого пальца.
Почему это не было очевидно для одного из крупнейших игроков глобального Big Tech? Причины две. Во-первых, конечно, ковидное помешательство и иллюзия, что мир теперь готов вечно жить в физической изоляции, как в «Обнаженном солнце» Айзека Азимова. Но, во-вторых, невиданная гордыня Кремниевой долины, бесконечная убежденность в способности переделать массы и весь мир заодно под свое видение. И у Цукерберга это было еще в мягкой форме. Дальше — больше.
Страна криптофеодалов
Метавселенная Цукерберга была обречена с самого начала. За пару лет это поняли и на рынке — венчурные инвестиции в метавселенные упали с миллиардов в 2021–2022 годах до сотен миллионов и продолжают падать. Сам Цукерберг в 2023 году написал, что его компания отходит от разработки метавселенной и перенаправляет ресурсы на генеративный ИИ.
Но Цукерберг был не один. Параллельно с корпоративным видением идея метавселенных слилась в экстазе с другим трендом начала 2020-х — криптой и NFT. Представьте себе виртуальные миры, где можно владеть землей и недвижимостью, мебелью и предметами. Каждый из них — уникальный NFT, а еще у вас будут токены этой метавселенной, и по мере роста ее популярности они будут расти в цене. На вашей киберземле можно будет размещать кибербилборды, ведь аватары будут проходить мимо вашего участка по пути на киберконцерт какой-нибудь Арианы Гранде. Это было обещание метавселенных Decentraland и многих других. Не просто очередное виртуальное пространство, но своя экономика, не зависящая от банков и игроков Big Tech.
Все это мертво. В октябре 2022 года рыночная стоимость Decentraland оценивалась на уровне $1,2 млрд. Ежедневных активных пользователей — по разным оценкам, от 40 до 8000. Но за Decentraland, Sandbox и тому подобными миллиардными пустышками стояла Идея с большой буквы. Это была та же Идея, которая стояла за NFT-движем, но еще более оформленная и прочувствованная.
Дело было не только и не столько в заработке. Деньги у строителей криптовселенных имеются. Но это новые деньги, шальные. При всей мощи техсектора миром пока еще правят старые деньги. Деньги людей, владеющих банками, недрами, землями и целыми кусками городов. И у группы относительно молодых и сверхуспешных айтишников всегда была и остается по этому поводу обида.
Тут каждый сходит с ума по-своему. Кто-то строит ракеты, кто-то делает фантастически уродливые электропикапы. Иногда это одни и те же люди. А кто-то подумал: мы можем построить свой мир, свою банковскую систему, свои земли со своими недрами, и там мы будем новой старой элитой. Там мы будем у истоков всего.
План отличный, за исключением одной маленькой проблемы: в этот новый чудный мир надо заманить всех остальных. Кто-то же должен быть криптокрестьянами под новыми криптофеодалами. А добровольцев на эту роль что-то не нашлось.
Игры для всех
В XXI веке появилась новая «библия Метавселенной» — роман 2013 года «Первому игроку приготовиться» Эрнеста Клайна. В 2018-м по нему вышел фильм Стивена Спилберга. Там тоже есть большой взаимосвязанный виртуальный мир, но фишка в том, что он под завязку набит персонажами и образами из популярной культуры. Сам фильм Спилберга был грандиозным достижением не столько режиссерского, сколько продюсерского мастерства — путем упорных переговоров создателям удалось получить такой набор авторских прав, что на экране в разные моменты появляются среди прочих отель из «Сияния», ежик Соник, корабли из «Звездных войн», Черепашки-ниндзя, Мехагодзилла, Конан-варвар, Бэтмобиль образца 1960-х и еще десятки и десятки персонажей и отсылок буквально отовсюду. И вот это видение Метавселенной оказалось ближе всего к воплощению и массовому принятию — причем до Цукерберга, без VR и без крипты.
В популярной онлайн-игре Fortnite на слегка мультяшном поле боя могут встретиться игроки в обличье Джона Уика, той же Арианы Гранде, Бабы Яги, Бэтмена, Чужого, Пола Атрейдеса, ну вы поняли. В начале этого года Disney вложила в разработчика Fortnite Epic Games полтора миллиарда долларов, чтобы сделать «открытую игровую и развлекательную вселенную», где можно будет взаимодействовать с персонажами Disney, Pixar, Marvel, «Звездных войн», «Аватара» и других франшиз, которыми владеет Дом Мыши. Но они не называют это «метавселенной». Они подчеркнуто и мучительно не используют это слово, чтобы ни в коем случае не быть ассоциированными с несостоявшимися криптофеодалами или, что хуже, Марком Цукербергом.
Но это версия той же идеи, только в современном, рабочем варианте. Без пустых виртуальных миров и низкополигональных супермаркетов, где предлагается класть в виртуальную корзину плохую картинку банана. Вместо этого — веселая игра, работающая хоть на компьютере, хоть на приставке, хоть на телефоне, наполненная узнаваемыми персонажами и образами. В отличие от цукерберговских совещаний в шлемах и пустошей криптонедвижимости, эта штука будет продаваться. Если Метавселенная когда-нибудь и появится, то только так — из захватывающих новые поколения массовых развлечений.
Серая слизь
Один из потенциальных сценариев конца света предполагает, что самореплицирующиеся наноботы, выйдя из-под контроля, сожрут всю биомассу Земли, следуя директиве поглощения и размножения. Крестный отец нанотехнологии Эрик Дрекслер назвал этот формат апокалипсиса серой слизью.
В марте этого года сверхпопулярный военный шутер Call of Duty добавил на манер Fortnite двух новых персонажей — Чича и Чонга, комедийный хиппи-дуэт из 1970–1980-х. Ричард «Чич» Марин и Томми Чонг познакомились в Ванкувере в конце 1960-х благодаря тому, что Чич бежал из США, чтобы избежать призыва на Вьетнамскую войну. Следующие 10 лет эти два почти карикатурных хиппаря закладывали основы жанра «укуренной» комедии, а в 1980-х дуэт благополучно распался. Теперь Чич и Чонг будут вечно носиться с автоматами наперевес по виртуальным полям сражений.
Так выглядит серая слизь в мире поп-культуры. Машина из высоких технологий и позднего капитализма, перемалывающая идеи, сюжеты и контекст и оставляющая только узнаваемые оболочки, наполненные высокофруктозным кукурузным сиропом. А все дело в том, что метавселенные во всех этих книгах и фильмах, которые так нравятся чувакам из Кремниевой долины, не были придуманы авторами, чтобы надоумить кого-то их сделать в реальной жизни. В большинстве случаев — совсем наоборот.
